Российский авторынок поехал назад: по своей структуре он возвращается в 2000-е, а в перспективе может стать китайским
Если не Путин, то как: какой может быть Россия после войны?
Глиняный альянс: союз России и Китая может сохраняться в долгосрочной перспективе только на условиях уступчивости Москвы
Кирилл Рогов: Исчезновение Путина само по себе может оказаться в реальности гораздо менее значимым событием, чем это многим кажется сегодня.
Любовь Борусяк: И уехавшие, и остающиеся несогласные именно отъезд воспринимают как социальную норму. И это вызывает напряжение в их коммуникации.
Николай Петров: На фоне тектонических социальных сдвигов, связанных с вторжением России в Украину, кадровые изменения первого года войны кажутся очень скромными. Однако, скорее всего, это вызванное растерянностью перед неудачами затишье.
Ненадежное единство: несмотря на поддержку Украины, жители Центральной и Восточной Европы весьма чувствительны к проблеме украинских беженцев и восприимчивы к антилиберальным нарративам
Опасный «Лошарик»: критически важная подводная инфраструктура может стать объектом прокси-войны
От спада к перегреву: российская промышленность растет в военной лихорадке
В России растут промышленное производство и потребительская активность населения, однако рост промышленности связан в первую очередь с оборонным заказом, а потребительский спрос не находит удовлетворения из-за санкций. В результате российской экономике грозит перегрев, который выльется в ускорение инфляции.
Дивный мир «прокладок»: Запад намерен продолжать борьбу за санкции, российской экономике это грозит новыми проблемами в близком будущем
Символ веры Realpolitik: Генри Киссинджер объясняет, как предотвратить Третью мировую войну и как США себя следует вести с Украиной, Россией и Китаем. Его советы не понравятся всем
.jpg)
Смена патрона: как Китай перехватывает у России инициативу в Центральной Азии
Для постсоветских стран Центральной Азии Россия долгие годы выступала в роли гаранта безопасности, но война в Украине превратила ее в токсичного соседа. Как и в других сферах, основным выгодоприобретателем этого сдвига оказался Китай, который охотно пользуется вакуумом влияния, образовавшимся в регионе вследствие одержимости Путина Украиной.
Оптимизм авансом: индикатор бизнес-климата в России начал снижаться после аномального взлета
Евразийский обратный транзит: уровень демократии в бывших социалистических странах снижается 19-й год подряд
Как устроена репрессивная юстиция: суд присяжных не способен повлиять на процесс деградации российской судебной системы
Сталинизм-лайт: охват репрессий расширяется, и они все чаще сопровождаются прямым насилием
Невоенное поражение: война в Украине критически подорвала позиции России на постсоветском пространстве, показывают опросы
Менее чем более жесткая линия: аналитики RAND обсуждают возможности деэскалации в отношениях США и России после окончания войны в Украине
Тактика мясорубки: российская армия стала лучше воевать, и это требует от западной коалиции скорректировать военную помощь Киеву
Крашенные яйца: Россия остается страной с низким уровнем религиозности, а декларативное православие россиян связано преимущественно с праздничными социальными ритуалами
«Если не Путин, то кот»: россияне устали от Путина и были бы не прочь видеть другое лицо на его месте, но спрос на демократизацию остается относительно низким
Кровавый Бахмут: как изменилась картина российских военных потерь за последние четыре месяца боев за город
Теневой флот России: как он устроен и удастся ли справиться с ним с помощью новых санкций?
Слепой патриотизм: почему и каким образом россияне склонны оправдывать войну
Кирилл Рогов: Исчезновение Путина само по себе может оказаться в реальности гораздо менее значимым событием, чем это многим кажется сегодня.
Любовь Борусяк: И уехавшие, и остающиеся несогласные именно отъезд воспринимают как социальную норму. И это вызывает напряжение в их коммуникации.
Николай Петров: На фоне тектонических социальных сдвигов, связанных с вторжением России в Украину, кадровые изменения первого года войны кажутся очень скромными. Однако, скорее всего, это вызванное растерянностью перед неудачами затишье.
От спада к перегреву: российская промышленность растет в военной лихорадке
В России растут промышленное производство и потребительская активность населения, однако рост промышленности связан в первую очередь с оборонным заказом, а потребительский спрос не находит удовлетворения из-за санкций. В результате российской экономике грозит перегрев, который выльется в ускорение инфляции.
Дивный мир «прокладок»: Запад намерен продолжать борьбу за санкции, российской экономике это грозит новыми проблемами в близком будущем
—
раз в неделю
Смена патрона: как Китай перехватывает у России инициативу в Центральной Азии
Для постсоветских стран Центральной Азии Россия долгие годы выступала в роли гаранта безопасности, но война в Украине превратила ее в токсичного соседа. Как и в других сферах, основным выгодоприобретателем этого сдвига оказался Китай, который охотно пользуется вакуумом влияния, образовавшимся в регионе вследствие одержимости Путина Украиной.
Оптимизм авансом: индикатор бизнес-климата в России начал снижаться после аномального взлета
Евразийский обратный транзит: уровень демократии в бывших социалистических странах снижается 19-й год подряд
Как устроена репрессивная юстиция: суд присяжных не способен повлиять на процесс деградации российской судебной системы
Сталинизм-лайт: охват репрессий расширяется, и они все чаще сопровождаются прямым насилием
Невоенное поражение: война в Украине критически подорвала позиции России на постсоветском пространстве, показывают опросы
Менее чем более жесткая линия: аналитики RAND обсуждают возможности деэскалации в отношениях США и России после окончания войны в Украине
Тактика мясорубки: российская армия стала лучше воевать, и это требует от западной коалиции скорректировать военную помощь Киеву
Крашенные яйца: Россия остается страной с низким уровнем религиозности, а декларативное православие россиян связано преимущественно с праздничными социальными ритуалами
«Если не Путин, то кот»: россияне устали от Путина и были бы не прочь видеть другое лицо на его месте, но спрос на демократизацию остается относительно низким
Кровавый Бахмут: как изменилась картина российских военных потерь за последние четыре месяца боев за город
Теневой флот России: как он устроен и удастся ли справиться с ним с помощью новых санкций?
Слепой патриотизм: почему и каким образом россияне склонны оправдывать войну
.jpg)
.jpg)
Постпутинизм: в какой логике и почему имеет смысл обсуждать его сегодня?
Обеспечить реальные позитивные изменения в России можно только при наличии консенсуса между думающей частью общества и адекватными группами в элитах. Движение к такому консенсусу — это политический процесс, который едва ли может начаться при Путине. Но отсутствие базовых идей, которые могли бы стать основой этого процесса в момент ухода Путина, чревато скатыванием страны в хаос.
Год исхода: уехавшие, остающиеся и трудности коммуникации
Уехавшие и остающиеся несогласные примерно одинаково видят политическую ситуацию; у них примерно одни и те же источники информации. Однако многие остающиеся полагают, что уехавшие считают неотъезд девиантным и возлагают на них большую ответственность за продолжающуюся войну. Преодоление этого напряжения и выработка идеологии солидарности двух групп — важнейшая задача, так как обе группы нуждаются в поддержке друг друга.
Хрупкое единство: как Украина объединила европейцев и что может их вновь разъединить
В вопросе поддержки Украины европейцы демонстрируют сегодня намного бóльшую сплоченность, чем год назад. Выросла доля тех, кто считает, что война должна продолжаться до возвращения Украиной всех своих территорий. В гораздо большей степени европейцы согласны теперь с тем, что Россия является их противником или соперником. В чем причины этого удивительного единодушия, как его следует использовать европейским политикам — и что является для него угрозой?
Дети, чеболи и адъютанты: кадровая политика первого года войны
В отсутствие публичной политики ее место в автократиях занимает политика кадровая — отражение и результат борьбы элитных фракций, групп влияния и корпоративных интересов, не уравновешенных действиями публичных партий и ассоциаций. На фоне тектонических социальных сдвигов, связанных с вторжением России в Украину, кадровые изменения первого года войны кажутся очень скромными. Однако, скорее всего, это вызванное растерянностью перед неудачами затишье.
«Раз начали, заканчивать нельзя»: как меняется отношение россиян к войне в Украине
Социологические опросы пытаются выяснить, какая часть российского населения поддерживает войну в Украине, а какая — не поддерживает, однако глубинные интервью показывают, что эти усилия, возможно, вообще не способны дать удовлетворительный результат: бóльшая часть россиян поддерживает и не поддерживает войну одновременно — отношение жителей России к войне имеет «лоскутный» и подвижный характер и состоит из аргументов и нарративов как одной, так и другой стороны.
Погружение в войну: хроники общественного мнения
За фасадом декларативного «большинства поддержки» войны отчетливо различимо более значимое «большинство непротивления» войне, позволяющее провоенно настроенному меньшинству доминировать в публичной сфере. Для основной части общества «погружение в войну» остается вынужденной стратегией, а консолидация реваншистских настроений соседствует со значительным потенциалом демобилизованности. Re: Russia представляет обзор результатов опросов общественного мнения независимого проекта «Хроники».
Хуже, чем кризис. Как устроена и куда ведет российская экономическая аномалия — 2022
Падение российской экономики в 2022 году оказалось не таким значительным, как прогнозировали экономисты, но это не означает, что она смогла «выстоять» под ударами санкций. Эти показатели всего лишь отражают эффект мобилизации сверхдоходов, и по мере того, как эти доходы будут сокращаться, экономика столкнется с инвестиционным голодом, девальвацией, бюджетным дефицитом и сжатием спроса — элементами стандартного экономического кризиса, который у нее не позади, а впереди.
Кризисное изобилие: почему не случилось коллапса российской экономики и стоит ли его ждать в будущем?
Против российской экономики введены беспрецедентные по масштабу санкции, однако их эффект оказался существенно меньшим, чем ожидалось. Избежать коллапса помогло сочетание нескольких факторов — противоречия санкционной политики, радикальные административные решения Кремля и резкий рост российских экспортных доходов в комбинации с профицитом торгового баланса, усиленным санкционными ограничениями российского импорта.
Ценовой потолок или кепка-невидимка? Сколько на самом деле стоит российская нефть
Считается, что ценовой потолок на российскую нефть прекрасно работает, однако условия торговли российской нефтью изменились, и ориентироваться на старые способы оценки рынка бесполезно: сегодня они не столько обеспечивают прозрачность, сколько имитируют ее. В действительности, скорее всего, дисконт на российскую нефть совсем не так велик, как об этом говорят, но российским игрокам выгодно поддерживать представление об эффективности нефтяных санкций.
Российская ризома: социальный портрет новой эмиграции
Новая волна эмиграции сильно отличается от волн XX века — для эмигрантов 2022 года характерен высокий уровень доверия и социальной мобильности, они готовы и настроены включаться в жизнь принимающих стран, активно участвовать в социальных инициативах. Связи новых эмигрантов с Россией остаются очень тесными, однако вера в возможность позитивных перемен на родине на сегодняшний день выглядит достаточно слабой. Сможет ли новая диаспора повлиять на вектор российской истории?
Режим имперской паранойи: война в эпоху пустословия
Любые рациональные объяснения причин вторжения России в Украину выглядят недостаточными и неудовлетворительными, потому что оно само не имеет рациональных оснований. Война с Украиной — это пустота, обрастающая цепочками бесконечного воспроизведения псевдосмыслов. Накачанная риторикой и проекциями в театрализованные ритуалы, она организовывает действительность в простые и доступные порядки, которые, в силу своей простоты, легко и повсеместно усваиваются.
Лоскутное одеяло: рукотворный кризис-2022 в разрезе российских регионов
В разрезе регионов экономическая динамика 2022 года выглядит разнонаправленной: одни регионы демонстрируют сильный спад, другие — внушительный рост. Противоречивую картину борьбы российского бизнеса с кризисом определяет целый набор факторов — санкции, разрыв логистических цепочек, меры господдержки, рост расходов на оборону, уход западных компаний и освобождение новых товарных ниш. Главный фактор, смягчающий кризис, — высокие доходы от экспорта сырья.
Война как инструмент культурной контрреволюции
Война с Украиной стала инструментом радикального разрыва отношений и связей России с Западом, результатом которого, по-видимому, окажется не менее радикальное преобразование российского общества, изменение траектории его естественного развития. Описывая погром, который претерпевает с началом войны российский театр, природу и вероятные последствия происходящего культурного и цивилизационного сдвига анализирует Марина Давыдова, один из главных идеологов и организаторов российско-европейской театральной интеграции последнего десятилетия.
Фрустрации спецоперации
Жителям России все труднее отвечать на вопросы о том, когда закончится «спецоперация», насколько успешно она протекает, а число россиян, которые испытывают тревогу или ощущают депрессивные настроения, растет, следует из данных последней волны опроса независимого проекта «Хроники». Уровень поддержки войны, который фиксирует этот проект, остается неизменным с начала лета и составляет около 55%, при этом ядро поддержки «спецоперации» составляет не более трети всех опрошенных.
Путинские фаны или кремлевские боты?
За последнее десятилетие в России создана мощная инфраструктура «сетевой автократии», сосредоточенная не на ограничении, а на активном формировании сетевого контента. Анализ имитирующего поддержку властей астротурфинга и реальной реакции пользователей на войну в Украине показывает, что, несмотря на разнообразие онлайн-стратегий Кремля, сетевая пропаганда далеко не всегда успешна, но серьезно искажает наши представления о «низовых настроениях».
Кризис вместо сделки: промежуточные итоги энергетической войны
Европа переживет приближающуюся зиму без российского газа, но энергетический кризис будет продолжать расширяться и после нее и превратится в глобальный экономический. Тем не менее, вопреки ожиданиям Кремля Запад отказался от политической сделки с Москвой, а издержки России в энергетической и санкционной войне также будут быстро нарастать. Новый доклад Сергея Вакуленко подводит первые итоги энергетической конфронтации России с Западом.
Обратная эволюция манипулятивной диктатуры
Считается, что в XXI веке на смену репрессивным диктатурам пришли манипулятивные, основанные на контроле над медиа, однако Россия на наших глазах проделывает обратную эволюцию, превращаясь в традиционную «диктатуру страха». Однако причиной этого «регресса» стали не консерватизм и имперские амбиции российского населения, но, напротив, неспособность путинского режима справиться с его успешной модернизацией.
Идеология безыдейных
Авторитарные режимы уделяли идеологии огромное внимание в XX веке, но в XXI для них скорее характерна идейная пассивность. Однако для развязанной Путиным войны необходима не только военная, но и политическая мобилизация, а значит, эта война нуждается в идеологических нарративах, которые способны захватить и консолидировать население. Есть ли у сегодняшнего российского режима идеология?
Дилемма информационного диктатора
Выталкивая независимую журналистику из легального поля, Кремль движется к ситуации жесткой поляризации, в которой его влияние будет ограничено заведомо лояльными контингентами. Это отражает общую логику эволюции режима, вынужденного отказываться от стратегий кооптации в пользу стратегий насилия, в долгосрочной перспективе намного менее эффективных. Сэм Грин, директор Института России при King’s College London, — об авторитарных стратегиях медиаконтроля на примере России и Беларуси.
«Возможно, он дед, который не выпил таблетки»
Вторая статья из цикла «Риторики войны», посвященного тому, как функционируют дискурсы войны в политическом языке и общественном мнении России, демонстрирует, как работает этот дискурс, на материале 57 глубинных интервью с россиянами, в той или иной степени поддерживающими войну, и дает уникальную картину различных стратегий «освоения» базовых аргументов оправдания войны, их контаминации и проекции на личные обстоятельства и опыт.
Эффект консервации
В России доминирует представление о незначительном воздействии санкций: помимо официозного оптимизма чиновников и руководителей крупных компаний позитивный настрой широко распространен среди населения и значительной части бизнес-сообщества. Как на самом деле работают и не работают санкции и почему способность страны противостоять им максимизирует ее долгосрочные потери?
Три фазы адаптации
Реакция общества на войну прошла уже три стадии: страх и шок первых дней сменились периодом консолидации ее сторонников в марте и апреле, а в мае, когда война стала принимать затяжной характер, в общественных настроениях начался период рутинизации, выраженной в падении интереса к новостям из Украины и росте тревоги в отношении будущего. Статья Льва Гудкова открывает на сайте Re: Russia цикл «Риторики войны», посвященный дискурсу войны в общественном мнении и политическом языке сегодняшней России.
Мир против справедливости
Социологические опросы демонстрируют, что помимо лагеря «мира» и лагеря «справедливости» в европейском обществе существует лагерь «колеблющихся» — группа, в целом разделяющая мнение лагеря «справедливости», однако опасающаяся дальнейшей эскалации военного конфликта и под давлением экономических факторов дрейфующая в сторону лагеря «мира». Re: Russia публикует полный текст нашумевшей статьи Ивана Крастева и Марка Леонарда о рисках поляризации европейского общественного мнения.
Нацификация денацификации
Почти общим местом стали сравнения идеологии Кремля с фашизмом, но насколько эти сравнения являются содержательной характеристикой, а насколько — частью «войны эмоций»? Что подразумевается под «фашизмом» и какие его элементы и черты обнаруживают себя в «идеологии Z»?
Дилеммы эмбарго
Западные страны напряженно ищут пути организации нефтегазового эмбарго против России. Однако, ответ на вопрос, как лишить Россию доходов от нефтегазового экспорта, совершенно не очевиден. Последствия эмбарго, исключающего российские нефть и газ с глобальных рынков, будут поистине непредсказуемы и крайне драматичны.
Навязанный консенсус
Результаты опросов об отношении россиян к войне вызвали острые дискуссии: одни видят в них доказательство царящего в России имперско-милитаристского духа, другие, наоборот, объявляют их нерелевантными в условиях военного времени. Re: Russia проанализировала все доступные данные об отношении российского населения к войне, основные аргументы развернувшейся дискуссии и результаты опросных экспериментов.
Обеспечить реальные позитивные изменения в России можно только при наличии консенсуса между думающей частью общества и адекватными группами в элитах. Движение к такому консенсусу — это политический процесс, который едва ли может начаться при Путине. Но отсутствие базовых идей, которые могли бы стать основой этого процесса в момент ухода Путина, чревато скатыванием страны в хаос.
Год исхода: уехавшие, остающиеся и трудности коммуникации
Уехавшие и остающиеся несогласные примерно одинаково видят политическую ситуацию; у них примерно одни и те же источники информации. Однако многие остающиеся полагают, что уехавшие считают неотъезд девиантным и возлагают на них большую ответственность за продолжающуюся войну. Преодоление этого напряжения и выработка идеологии солидарности двух групп — важнейшая задача, так как обе группы нуждаются в поддержке друг друга.
Хрупкое единство: как Украина объединила европейцев и что может их вновь разъединить
В вопросе поддержки Украины европейцы демонстрируют сегодня намного бóльшую сплоченность, чем год назад. Выросла доля тех, кто считает, что война должна продолжаться до возвращения Украиной всех своих территорий. В гораздо большей степени европейцы согласны теперь с тем, что Россия является их противником или соперником. В чем причины этого удивительного единодушия, как его следует использовать европейским политикам — и что является для него угрозой?
Дети, чеболи и адъютанты: кадровая политика первого года войны
В отсутствие публичной политики ее место в автократиях занимает политика кадровая — отражение и результат борьбы элитных фракций, групп влияния и корпоративных интересов, не уравновешенных действиями публичных партий и ассоциаций. На фоне тектонических социальных сдвигов, связанных с вторжением России в Украину, кадровые изменения первого года войны кажутся очень скромными. Однако, скорее всего, это вызванное растерянностью перед неудачами затишье.
«Раз начали, заканчивать нельзя»: как меняется отношение россиян к войне в Украине
Социологические опросы пытаются выяснить, какая часть российского населения поддерживает войну в Украине, а какая — не поддерживает, однако глубинные интервью показывают, что эти усилия, возможно, вообще не способны дать удовлетворительный результат: бóльшая часть россиян поддерживает и не поддерживает войну одновременно — отношение жителей России к войне имеет «лоскутный» и подвижный характер и состоит из аргументов и нарративов как одной, так и другой стороны.
Погружение в войну: хроники общественного мнения
За фасадом декларативного «большинства поддержки» войны отчетливо различимо более значимое «большинство непротивления» войне, позволяющее провоенно настроенному меньшинству доминировать в публичной сфере. Для основной части общества «погружение в войну» остается вынужденной стратегией, а консолидация реваншистских настроений соседствует со значительным потенциалом демобилизованности. Re: Russia представляет обзор результатов опросов общественного мнения независимого проекта «Хроники».
Хуже, чем кризис. Как устроена и куда ведет российская экономическая аномалия — 2022
Падение российской экономики в 2022 году оказалось не таким значительным, как прогнозировали экономисты, но это не означает, что она смогла «выстоять» под ударами санкций. Эти показатели всего лишь отражают эффект мобилизации сверхдоходов, и по мере того, как эти доходы будут сокращаться, экономика столкнется с инвестиционным голодом, девальвацией, бюджетным дефицитом и сжатием спроса — элементами стандартного экономического кризиса, который у нее не позади, а впереди.
Кризисное изобилие: почему не случилось коллапса российской экономики и стоит ли его ждать в будущем?
Против российской экономики введены беспрецедентные по масштабу санкции, однако их эффект оказался существенно меньшим, чем ожидалось. Избежать коллапса помогло сочетание нескольких факторов — противоречия санкционной политики, радикальные административные решения Кремля и резкий рост российских экспортных доходов в комбинации с профицитом торгового баланса, усиленным санкционными ограничениями российского импорта.
Ценовой потолок или кепка-невидимка? Сколько на самом деле стоит российская нефть
Считается, что ценовой потолок на российскую нефть прекрасно работает, однако условия торговли российской нефтью изменились, и ориентироваться на старые способы оценки рынка бесполезно: сегодня они не столько обеспечивают прозрачность, сколько имитируют ее. В действительности, скорее всего, дисконт на российскую нефть совсем не так велик, как об этом говорят, но российским игрокам выгодно поддерживать представление об эффективности нефтяных санкций.
Российская ризома: социальный портрет новой эмиграции
Новая волна эмиграции сильно отличается от волн XX века — для эмигрантов 2022 года характерен высокий уровень доверия и социальной мобильности, они готовы и настроены включаться в жизнь принимающих стран, активно участвовать в социальных инициативах. Связи новых эмигрантов с Россией остаются очень тесными, однако вера в возможность позитивных перемен на родине на сегодняшний день выглядит достаточно слабой. Сможет ли новая диаспора повлиять на вектор российской истории?
Режим имперской паранойи: война в эпоху пустословия
Любые рациональные объяснения причин вторжения России в Украину выглядят недостаточными и неудовлетворительными, потому что оно само не имеет рациональных оснований. Война с Украиной — это пустота, обрастающая цепочками бесконечного воспроизведения псевдосмыслов. Накачанная риторикой и проекциями в театрализованные ритуалы, она организовывает действительность в простые и доступные порядки, которые, в силу своей простоты, легко и повсеместно усваиваются.
Лоскутное одеяло: рукотворный кризис-2022 в разрезе российских регионов
В разрезе регионов экономическая динамика 2022 года выглядит разнонаправленной: одни регионы демонстрируют сильный спад, другие — внушительный рост. Противоречивую картину борьбы российского бизнеса с кризисом определяет целый набор факторов — санкции, разрыв логистических цепочек, меры господдержки, рост расходов на оборону, уход западных компаний и освобождение новых товарных ниш. Главный фактор, смягчающий кризис, — высокие доходы от экспорта сырья.
Война как инструмент культурной контрреволюции
Война с Украиной стала инструментом радикального разрыва отношений и связей России с Западом, результатом которого, по-видимому, окажется не менее радикальное преобразование российского общества, изменение траектории его естественного развития. Описывая погром, который претерпевает с началом войны российский театр, природу и вероятные последствия происходящего культурного и цивилизационного сдвига анализирует Марина Давыдова, один из главных идеологов и организаторов российско-европейской театральной интеграции последнего десятилетия.
Фрустрации спецоперации
Жителям России все труднее отвечать на вопросы о том, когда закончится «спецоперация», насколько успешно она протекает, а число россиян, которые испытывают тревогу или ощущают депрессивные настроения, растет, следует из данных последней волны опроса независимого проекта «Хроники». Уровень поддержки войны, который фиксирует этот проект, остается неизменным с начала лета и составляет около 55%, при этом ядро поддержки «спецоперации» составляет не более трети всех опрошенных.
Путинские фаны или кремлевские боты?
За последнее десятилетие в России создана мощная инфраструктура «сетевой автократии», сосредоточенная не на ограничении, а на активном формировании сетевого контента. Анализ имитирующего поддержку властей астротурфинга и реальной реакции пользователей на войну в Украине показывает, что, несмотря на разнообразие онлайн-стратегий Кремля, сетевая пропаганда далеко не всегда успешна, но серьезно искажает наши представления о «низовых настроениях».
Кризис вместо сделки: промежуточные итоги энергетической войны
Европа переживет приближающуюся зиму без российского газа, но энергетический кризис будет продолжать расширяться и после нее и превратится в глобальный экономический. Тем не менее, вопреки ожиданиям Кремля Запад отказался от политической сделки с Москвой, а издержки России в энергетической и санкционной войне также будут быстро нарастать. Новый доклад Сергея Вакуленко подводит первые итоги энергетической конфронтации России с Западом.
Обратная эволюция манипулятивной диктатуры
Считается, что в XXI веке на смену репрессивным диктатурам пришли манипулятивные, основанные на контроле над медиа, однако Россия на наших глазах проделывает обратную эволюцию, превращаясь в традиционную «диктатуру страха». Однако причиной этого «регресса» стали не консерватизм и имперские амбиции российского населения, но, напротив, неспособность путинского режима справиться с его успешной модернизацией.
Идеология безыдейных
Авторитарные режимы уделяли идеологии огромное внимание в XX веке, но в XXI для них скорее характерна идейная пассивность. Однако для развязанной Путиным войны необходима не только военная, но и политическая мобилизация, а значит, эта война нуждается в идеологических нарративах, которые способны захватить и консолидировать население. Есть ли у сегодняшнего российского режима идеология?
Дилемма информационного диктатора
Выталкивая независимую журналистику из легального поля, Кремль движется к ситуации жесткой поляризации, в которой его влияние будет ограничено заведомо лояльными контингентами. Это отражает общую логику эволюции режима, вынужденного отказываться от стратегий кооптации в пользу стратегий насилия, в долгосрочной перспективе намного менее эффективных. Сэм Грин, директор Института России при King’s College London, — об авторитарных стратегиях медиаконтроля на примере России и Беларуси.
«Возможно, он дед, который не выпил таблетки»
Вторая статья из цикла «Риторики войны», посвященного тому, как функционируют дискурсы войны в политическом языке и общественном мнении России, демонстрирует, как работает этот дискурс, на материале 57 глубинных интервью с россиянами, в той или иной степени поддерживающими войну, и дает уникальную картину различных стратегий «освоения» базовых аргументов оправдания войны, их контаминации и проекции на личные обстоятельства и опыт.
Эффект консервации
В России доминирует представление о незначительном воздействии санкций: помимо официозного оптимизма чиновников и руководителей крупных компаний позитивный настрой широко распространен среди населения и значительной части бизнес-сообщества. Как на самом деле работают и не работают санкции и почему способность страны противостоять им максимизирует ее долгосрочные потери?
Три фазы адаптации
Реакция общества на войну прошла уже три стадии: страх и шок первых дней сменились периодом консолидации ее сторонников в марте и апреле, а в мае, когда война стала принимать затяжной характер, в общественных настроениях начался период рутинизации, выраженной в падении интереса к новостям из Украины и росте тревоги в отношении будущего. Статья Льва Гудкова открывает на сайте Re: Russia цикл «Риторики войны», посвященный дискурсу войны в общественном мнении и политическом языке сегодняшней России.
Мир против справедливости
Социологические опросы демонстрируют, что помимо лагеря «мира» и лагеря «справедливости» в европейском обществе существует лагерь «колеблющихся» — группа, в целом разделяющая мнение лагеря «справедливости», однако опасающаяся дальнейшей эскалации военного конфликта и под давлением экономических факторов дрейфующая в сторону лагеря «мира». Re: Russia публикует полный текст нашумевшей статьи Ивана Крастева и Марка Леонарда о рисках поляризации европейского общественного мнения.
Нацификация денацификации
Почти общим местом стали сравнения идеологии Кремля с фашизмом, но насколько эти сравнения являются содержательной характеристикой, а насколько — частью «войны эмоций»? Что подразумевается под «фашизмом» и какие его элементы и черты обнаруживают себя в «идеологии Z»?
Дилеммы эмбарго
Западные страны напряженно ищут пути организации нефтегазового эмбарго против России. Однако, ответ на вопрос, как лишить Россию доходов от нефтегазового экспорта, совершенно не очевиден. Последствия эмбарго, исключающего российские нефть и газ с глобальных рынков, будут поистине непредсказуемы и крайне драматичны.
Навязанный консенсус
Результаты опросов об отношении россиян к войне вызвали острые дискуссии: одни видят в них доказательство царящего в России имперско-милитаристского духа, другие, наоборот, объявляют их нерелевантными в условиях военного времени. Re: Russia проанализировала все доступные данные об отношении российского населения к войне, основные аргументы развернувшейся дискуссии и результаты опросных экспериментов.