Владимир Путин, годами пугавший россиян расширением НАТО, фактически стал инициатором и двигателем кардинального укрепления и наращивания военных возможностей альянса и в итоге радикального ослабления уровня безопасности России.
Расширение альянса в начале 2000-х лишь увеличивало зону ответственности НАТО. Вступление же в него Финляндии и Швеции превратило «балтийский фланг» альянса в полноценный элемент коллективной безопасности.
Еще бо́льших «успехов» в ухудшении военного положения России Путину удалось добиться, заставив уклонявшуюся от этого Европу наконец существенно повысить свои расходы на оборону. В 2024 году они достигнут 2% ВВП стран альянса, что в номинале будет составлять $380 млрд. Россия потратит на военные нужды около 6% ВВП, что в денежном выражении составит сумму в 3,5 раза меньшую.
Кроме того, перевооружение НАТО увеличит технологический разрыв между военными сферами России и альянса, сделав многие российские вооружения и разработки гораздо менее актуальными.
За два года европейские силы НАТО проделали значительную работу и сегодня в целом готовы к отражению внезапного нападения со стороны России. В меньшей степени они готовы к ведению затяжной войны, поэтому силы альянса в Европе необходимо продолжать наращивать, чтобы сделать первоначальное преимущество подавляющим. Именно такое преимущество с большей вероятностью способно предотвратить войну, считают эксперты.
С начала полномасштабного вторжения России в Украину НАТО удалось добиться значительных успехов в рамках принятой два года назад стратегии «Назад в будущее», говорится в докладе Центра стратегических и международных исследований (CSIS) под названием «Готов ли Североатлантический альянс к войне?». Авторы доклада подводят итоги двух лет, прошедших со знакового Мадридского саммита (конец июня 2022 года), на котором страны — участницы альянса приняли обязательства по укреплению систем сдерживания и обороны. Существенного прогресса за это время удалось добиться в сфере оборонных расходов, в реформировании сил высокой готовности, командования и управления, в проведении учений по коллективной обороне. Также усилению альянса способствовало вступление в него Швеции и Финляндии.
Ирония истории состоит в том, что Владимир Путин, годами пугавший россиян расширением НАТО, фактически стал спонсором кардинального укрепления и увеличения военных возможностей альянса. С точки зрения политического реализма Путин сумел добиться значительного ухудшения военного положения России. Ключевым событием здесь стало вступление в альянс Финляндии и Швеции. До этого его расширение носило экстенсивный характер: новые члены увеличивали зону ответственности альянса, но не давали ему ничего с точки зрения укрепления его военных возможностей и ресурсов. С вступлением экономически сильных Финляндии и Швеции «балтийский фланг» НАТО становится полноценным элементом коллективной безопасности.
Но еще больших «успехов» в ухудшении военного положения России Путину удалось добиться с точки зрения повышения оборонных расходов альянса. В отсутствие нависшей российской угрозы общественное мнение и политическая воля многих стран Запада упорно противодействовали такому требованию. Обязательство повысить оборонные расходы до 2% ВВП к 2024 году страны НАТО взяли на себя по итогам саммита в Уэльсе в 2014-м — и на тот момент только три члена альянса удовлетворяли этому требованию. Решение стало ответом на аннексию Крыма и вторжение России на Донбасс. Таким образом, начавшееся усиление оборонного потенциала НАТО было также связано с действиями России, но оставалось преимущественно на бумаге.
Однако неделю назад, 17 июня, генсек НАТО Йенс Столтенберг объявил, что в 2024 году оборонные расходы в европейских странах НАТО и Канаде выросли на 18%, а 23 страны — члена альянса из 32 в этом году выделят на оборону не менее 2% ВВП — это на 13 стран больше по сравнению с прошлогодними данными и на пять больше, чем прогнозировалось в феврале.
Европейские союзники увеличили свои военные инвестиции примерно на треть с 2014 года, в общей сложности до $380 млрд, говорится в докладе CSIS. При этом Норвегия недавно заявила о беспрецедентном наращивании оборонных расходов: в течение следующих 12 лет они должны удвоиться. Правительство Великобритании обнародовало план по достижению 2,5% военных расходов в структуре ВВП — это дополнительные 75 млрд фунтов стерлингов (или $96 млрд).
Таким образом, после мадридского саммита 2022 года альянс добился значительного прогресса. Однако открытым остается вопрос: является ли согласованная цифра в 2% достаточной в долгосрочной перспективе? На прошлогоднем саммите в Вильнюсе стороны договорились, что 2% — это минимальный порог. Некоторые аналитики ожидают, что планка минимальной доли расходов на оборону в ВВП стран — участниц НАТО будет повышена до 2,5%.
Практически весь потенциал укрепления НАТО направлен, естественно, на восточноевропейский фланг. Значительный прогресс был достигнут в усилении передовой обороны НАТО. Начиная с Мадридского саммита, союзники доказали боевую готовность всех восьми миссий NATO Enhanced Forward Presence (EFP, «Расширенное передовое присутствие» — программа НАТО по расширению присутствия в Восточной Европе в связи с агрессивными действиями России). Все восемь миссий интегрированы в командную структуру НАТО на уровне дивизий, а эстонская, латвийская, литовская и польская EFP планируют интегрироваться с новыми национальными структурами на уровне подразделений. Кроме того, союзники по НАТО усилили существующие миссии в воздухе и на море. Однако только две миссии EFP планируют увеличить численность до бригад на постоянной основе.
Вместе с тем, согласно докладу Международного института стратегических исследований (IISS), количество боевых батальонов, находящихся на вооружении основных боевых танков, боевых машин пехоты, бронированных разведывательных машин и самоходных артиллерийских установок в европейских армиях в период с 2014 по 2023 год оставалось неизменным или сокращалось. Это может негативно сказаться на потенциале наземных операций. Любая крупная боевая операция в Европе будет зависеть от сил США, которые восполнят нехватку европейских сухопутных, морских и военно-воздушных сил. Таким образом, европейская инфраструктура НАТО в значительной степени остается зависимой от поддержки США.
Смогут ли миссии — даже размером с бригаду — сдержать угрозу, учитывая дисбаланс сил на местах в пользу России? Для сглаживания этой потенциальной проблемы НАТО провела реформу сил быстрого реагирования (NATO Response Force), разделив имеющиеся силы по трем критериям в зависимости от возможностей оперативного развертывания: более 100 тыс. солдат готовы к развертыванию в срок до 10 дней, около 200 тыс. — в срок до 30 дней, а в течение 180 дней новые Силы реагирования союзников смогут развернуть группировку численностью не менее 500 тыс. человек. То есть 500 тыс. военнослужащих НАТО находятся в состоянии повышенной готовности, причем количество боевых групп в восточной части Североатлантического союза было удвоено. Это, по словам Столтенберга, значительно превышает цель, поставленную на саммите в Мадриде в 2022 году.
Совокупные возможности НАТО — даже если исключить из этого уравнения США — намного превосходят возможности России, отмечают в CSIS. Годовые расходы НАТО, достигнув уровня 2% ВВП в среднем по странам альянса, составляют в 2024 году $380 млрд. В то время как российские оборонные расходы в долларовом выражении составят около 110 млрд, или около 6% ВВП (реальные расходы, видимо, несколько выше, но это не меняет картину принципиально). Иными словами, направляя на эти расходы в три раза бóльшую долю ВВП, Россия добивается в 3,5 раза меньших вложений в оборону.
Впрочем, в реальности дела обстоят гораздо хуже. Российские траты на оборону не укрепляют ее оборонный потенциал, а растрачиваются в войне с Украиной. По оценкам CSIS, парк действующих боевых танков с 2022 года сократился на 41%, а личный состав уменьшился почти на 20%, несмотря на частичную мобилизацию. Более того, в отличие от стран НАТО, Россия в условиях санкций не будет способна серьезно модернизировать вооружения в обозримом будущем. Технологический разрыв в результате увеличится еще на одну или две ступени и сделает неактуальными многие сегодняшние российские вооружения и разработки.
Но при всем этом — готова ли НАТО к реальной войне? Авторы доклада CSIS делают вывод, что ответ на этот вопрос зависит от того, какой именно окажется эта война. В целом силы НАТО к отражению агрессии готовы (или находятся на пути к этому), однако если такое столкновение примет затяжной характер, то многое будет зависеть не от сугубо военных показателей, а от состояния и настроений общества, рассуждают эксперты CSIS. Затяжной конфликт — это всегда соревнование в устойчивости, промышленном потенциале, цепочках поставок, логистике, ресурсах и общественной «воле к борьбе».
Российский авторитарный режим на первых порах будет пользоваться преимуществом, потому что сможет быстрее ограничить потребление граждан в пользу увеличения военных расходов. Поэтому первоначальное преимущество НАТО должно быть подавляющим, чтобы уменьшить вероятность перехода к затяжному конфликту или сделать его для России максимально болезненным. Чтобы обеспечить перевес в затяжном конфликте, союзникам по-прежнему необходимо тратить больше, наращивать промышленный потенциал и устранять критические пробелы в системе обороны. Подавляющее преимущество — это то, что способно с высокой вероятностью предотвратить войну.
Осенью НАТО ждут перемены: место генсекретаря организации вместо Йенса Столтенберга займет премьер-министр Нидерландов Марк Рютте, которого СМИ называют одним из главных противников Путина в Европе. Под его руководством Нидерланды объявили о выделении Украине помощи в размере €5,6 млрд, в том числе на поставки вооружений — €4,3 млрд евро. По этим показателям государство занимает 7-е и 5-е места соответственно среди союзников Украины. «Даже если мы на одно мгновение представим себе, что Путин может преуспеть в Украине… там это все не закончится, он будет продолжать. Этот урок нам преподала история», — говорил Рютте в январе 2023 года, отсылая слушателей к урокам «мюнхенского сговора» с Гитлером в 1938 году.
Понеся поражение в блицкриге и перейдя к войне на истощение, Путин сумел сделать практически невозможное — развернуть неповоротливые машины европейской политики и Североатлантического альянса в направлении выхода на новые уровни военных возможностей. Даже если влияние крайне правых ограничит масштабы поддержки Украины и заблокирует наиболее радикальные реформы ЕС, оно не развернет идеологию перевооружения и наращивания военного потенциала Европы и НАТО. Путину удалось напугать Европу и втянуть ее в гонку вооружений, темпам которой Россия никоим образом не может соответствовать.