Значение индикатора бизнес-климата, который ЦБ рассчитывает на основе масштабного опроса предприятий, продолжает указывать на расширение деловой активности. Но рост сводного индекса обеспечивают не текущие оценки фактического положения дел, которые находятся вблизи нуля уже более полугода, а рост ожиданий относительно будущих объемов производства и спроса. Однако оптимизм ожиданий характерен для российского бизнеса безотносительно к текущей конъюнктуре. Ожидания оказывались выше текущих оценок в течение всего срока наблюдений (с января 2002 года). За 276 месяцев разница между ожиданиями и текущими оценками была меньше 10 пунктов лишь в девяти случаях. За десять предвоенных лет разница составляла в среднем 15 пунктов. Более информативным для оценок настроений бизнеса выглядит индикатор оптимизма — отклонение разницы между фактическими оценками и ожиданиями от среднего значения разрыва между ними, — между тем как текущая конструкция индикатора бизнес-климата ЦБ ведет к инфляции оптимизма и дает неточную картину реальных настроений.
Второй фактор, ведущий к искажениям в интерпретации индикатора, связан с крайней неравномерностью экономического самочувствия различных секторов экономики. Среднее значение индекса текущих оценок для основных отраслей за исключением обрабатывающей промышленности составляет –2 пункта. В то время как в обработке он равен 5,5, причем основной вклад в это значение вносит аномально высокий индекс сектора инвестиционных товаров (14,5 пунктов), отражая эффект милитаризации российской экономики за счет бюджетных средств. Более того, ужесточение денежно-кредитной политики не оказало на него никакого влияния — его среднее значение в последние месяцы практически такое же, как в первой половине года. В то же время оценки текущей ситуации в других секторах и отраслях в целом демонстрируют снижение или стагнацию, связанные с ужесточением политики ЦБ.
Индикатор бизнес-климата (ИБК), рассчитываемый Центробанком на основании опросов предприятий, «указывает на продолжающийся рост деловой активности», пишут аналитики регулятора в очередном выпуске мониторинга предприятий. Сводное значение индекса осталось в районе 7 пунктов, чуть прибавив по сравнению с январем. «Никаких свидетельств того, что полгода жесткой денежно-кредитной политики привели к проблемам в экономике, нет, — комментирует эту ситуацию Telegram-канал MMI. — Что ставит вопрос: а действительно ли текущая ДКП является жесткой?»
Впрочем, ситуация, кажется, выглядит несколько сложнее. Дело в том, что конструкция ИБК, как его рассчитывает ЦБ, ведет к систематическому завышению показателя. Чрезвычайно полезный ИБК ЦБ — это среднее индекса оценок предприятиями фактического положения дел и их ожиданий. Первый показатель в февральском опросе составил –0,1 пункта после –0,5 пункта месяцем ранее, а второй — +15 пунктов. Фактические оценки текущего положения остаются вблизи нуля уже семь месяцев. Это означает, что равное число предприятий сказали, что ситуация ухудшилась и улучшилась. Некоторый рост сводного индекса обеспечивают не текущие оценки, а ожидания относительно будущих объемов производства и спроса, которые выросли в конце года после провала конца лета (в третьем квартале — 10,8 пункта, сейчас — 15). Именно поэтому говорить, что индекс деловой активности ЦБ «указывает на продолжающийся рост экономической активности», не совсем точно — он указывает на позитивные ожидания при практически не меняющихся оценках текущего положения дел.
Но и с ожиданиями все не так просто. За все время наблюдений с января 2002 года ожидания превосходили фактические оценки в среднем на 16 пунктов (медиана — практически там же). В 2002–2005 годах, когда экономика находилась в фазе бурного восстановительного роста, эта разница составляла 19 пунктов. За десять предвоенных лет (2012–2021), когда экономика находилась в фазе низкого роста, разница составляла в среднем 15 пунктов. Ниже 10 пунктов разница опускалась лишь в девяти случаях за 276 месяцев наблюдений — несмотря на то что российская экономика переживала за это время кризисы 2008–2009, 2014–2016, 2020 и 2022 годов. Таким образом, само по себе превышение ожиданий над текущими оценками мало что говорит нам о текущей конъюнктуре. Более информативным показателем является отклонение разницы между фактическими оценками и ожиданиями от среднего значения разрыва между ними. Такой индикатор — индикатор оптимизма бизнеса — покажет, насколько более высокими или более низкими по сравнению со стандартными являются ожидания предприятий в данный момент.
В результате модифицированный индикатор бизнес-климата мог бы выглядеть как значение индикатора текущих оценок плюс индекс оптимизма, то есть значение, на которое текущий индекс ожиданий превышает стандартную разницу между ожиданиями и текущими оценками. Это значение будет отражать текущие оценки бизнес-климата и то, насколько оптимистичнее или пессимистичнее, чем обычно, предприятия смотрят при этом вперед. С точки зрения динамики такой индикатор имеет определенные отличия от ИБК, но его главное отличие — в области публичного дизайна. За счет положительных значений ИБК создает впечатление, что позитивно оценивает ситуацию больше предприятий, чем негативно, но модифицированный индикатор снимает «инфляцию оптимизма», которая, как мы видим, не зависит от текущей конъюнктуры.
Так или иначе, важно отметить, что ожидания бизнеса за два года войны оставались на относительно низком уровне, превосходя текущие оценки на 12 пунктов (ниже среднего за весь период наблюдения и за предшествовавшие войне 10 лет). Особенно ухудшились они летом этого года (+8,5), а к концу прошлого года и началу нынешнего восстановились до нейтрального уровня. Летний провал оптимизма был связан с тем, что фактические оценки деловой активности весной выросли, а ожидания при этом снижались. Иными словами, резкое улучшение ситуации в экономике весной не формировало у бизнеса долгосрочного оптимизма. И бизнес оказался прав: уже летом экономика демонстрировала признаки перегрева, рубль упал, а ЦБ вынужден был резко поднять ставку.
Наконец, ситуация и конъюнктура в российской экономике военного времени радикально различаются по секторам, и говорить о росте деловой активности в экономике в целом в данном случае довольно бессмысленно. Усредненная оценка является отражением не общих настроений российского бизнеса, но аномально высоких значений в отдельных секторах. Как видно из таблицы, в добыче полезных ископаемых и в торговле наблюдается спад деловой активности (отрицательные значения текущего индекса), в потребительском секторе обрабатывающей промышленности, строительстве и услугах — околонулевые значения. Зато в инвестиционных производствах обрабатывающей промышленности, которая связана с госзаказом и оборонкой, можно наблюдать аномально высокие значения, которые существенно сдвигают общее значение индекса вверх.
Иными словами, индекс бизнес-климата «вытягивается» сектором производства инвестиционных товаров в обрабатывающей промышленности, который сидит на госзаказе и включает в себя производства, связанные с ВПК. Этот выброс существенно деформирует картину «настроений бизнеса» по экономике в целом. При этом нет ничего удивительного в том, что на самочувствие сектора почти не влияет рост ставки ЦБ. В первом полугодии 2023 года его значение составляло 10,4 пункта, а за последние полгода, после повышения ставки (сентябрь–февраль), — 10,3.
Если же рассматривать индикатор текущих оценок по отраслям, мы обнаружим, что потребительский сектор обработки имеет неустойчивый слабоположительный тренд, а в производстве промежуточных товаров индекс снизился в последние четыре месяца более чем вдвое по сравнению с июнем. Драматическое снижение от 5 до –5 пунктов наблюдается в добыче, в строительстве и услугах положительная динамика в марте–июне (+4 пункта) сменилась околонулевыми значениями последних месяцев, устойчиво отрицательные значения имеет индекс бизнес-климата в торговле. Иными словами, если исключить обрабатывающую промышленность, то реакция экономики на повышение ставки, безусловно, имеет место, хоть она и не так драматична, как можно было бы ожидать в более рыночной с точки зрения источников инвестиций экономике.
В свете сказанного нет ничего удивительного, что совсем другую картину настроений бизнеса рисует конъюнктурный опрос, проведенный независимым экономистом Сергеем Цухло (ранее он проводил его, работая в Институте Гайдара). Рассчитываемый им индекс промышленного оптимизма (речь об изменении настроений по сравнению с предшествующим месяцем и ожиданиях относительно двух последующих) в феврале снизился во второй раз подряд — с +21 пункта до +14. Оценки продаж снизились сразу на 5 пунктов — до +2 против +7 месяцем ранее. Показатель, отражающий планы выпуска, снизился на 2 пункта после снижения на 7 пунктов в январе. Значение индекса в итоге оказалось минимальным более чем за год. Расхождение с результатами ЦБ, скорее всего, объясняется особенностями выборок, которые использованы в опросах. В индексе Цухло военно-промышленный комплекс, по-видимому, представлен гораздо уже, и это сразу меняет картину.