Спустя почти год после начала российского вторжения в Украину практически все наблюдатели согласны, что вооруженные силы Украины оказались на порядки более эффективными, чем от них ожидали и агрессоры, и союзники. Отдавая дань решимости военных и политического руководства, эксперты отмечают, что их усилий было бы недостаточно, если бы граждане и местные элиты не были готовы сохранять лояльность и координироваться между собой перед лицом военной агрессии.
Исследователи украинской политики считают, что до Майдана — революционных событий 2014 года — в отношениях центра и регионов Украины наблюдались две основные тенденции. С одной стороны, существовала высоко централизованная система управления: области не имели реальной бюджетной и административной автономии, местный уровень власти также полностью зависел от финансово-управленческих решений Киева. С другой стороны, проявляла себя тенденция территориальной фрагментации и поляризации. Эта фрагментация происходила не только в связи с традиционным геополитическим разделением Украины на Запад и Юго-Восток, но также и в связи с существенными различиями в условиях жизни и качестве государственных сервисов между большими и малыми городами, между промышленными и аграрными территориями и пр.
Местное самоуправление в Украине до 2014 года хотя и характеризовалось высокой политической конкуренцией на выборах мэров или местных советов, тем не менее не имело достаточной управленческой субъектности. Из опросов общественного мнения следовало, что местные органы власти обладали невысокими рейтингами доверия — это было связано с недофинансированностью, низким качеством муниципальных услуг и неспособностью реагировать на запросы снизу, а также с низкой мотивацией самих граждан к участию в самоуправлении. В то же время доверие к местным властям было более высоким, чем доверие к национальному правительству.
После 2014 года новые власти инициировали реформу местного самоуправления под эгидой Европейского союза. Главной целью реформы стало создание эффективных территориальных муниципальных единиц (громад), подразумевающих активное вовлечение жителей, значительную финансовую автономию в распределении и расходовании средств и подотчетность местным сообществам. К 2020 году реформа считалась завершенной и получила положительные предварительные оценки. Например, исследователи отмечали повышение качества государственных услуг в медицинской сфере и повышение удовлетворенности граждан этими услугами. А также существенное повышение качества фискального администрирования на региональном и местном уровнях.
Однако с началом войны стали видны и другие, менее тривиальные результаты реформы. Результаты исследования Олександры Койдель и Оксаны Гусс, которые провели в громадах ряд социологических опросов, а также интервью и фокус-группы с местными активистами и чиновниками, показывают, что после российского вторжения громады в Украине стали фактической базой и опорой для национальной консолидации. Они сыграли важную, политически объединяющую роль на низовом уровне и фактически единственные из органов власти смогли продолжить эффективное взаимодействие с жителями в первые месяцы войны. Из 241 громады, попавшей в выборку исследования, две трети продолжали свою деятельность несмотря на военную агрессию, 28% вообще не прекращали работу, а 43% вернулись к ней в течение двух недель после начала войны или после деоккупации. Из 17 оказавшихся в выборке деоккупированных громад две продолжали функционировать и во время оккупации, занимаясь гуманитарной помощью и эвакуацией жителей.
В результате доверие к местным властям во время войны в сравнении с довоенным уровнем выросло. Местные органы власти в Украине пользуются самым высоким общественным доверием после государственных и гражданских институтов, непосредственно отвечающих за безопасность: 63% украинцев доверяют мэрам и столько же — местным советам, согласно опросу, проведенному в сентябре 2022 года. Койдель и Гусс отмечают, что «высокое общественное доверие указывает на общественное признание приверженности местных органов власти своим сообществам и своим обязанностям в качестве представителей сообщества и поставщиков государственных услуг». Так, эффективное местное самоуправление способствовало политической консолидации граждан и формированию «новой нормальности» жизни в условиях российского вторжения.