181 заблокированное медиа, 150 уголовных дел и 59 новых иноагентов: российские правозащитники подготовили доклад, посвященный репрессиям военного времени

В первые недели войны наиболее масштабно применялся инструмент репрессий в виде блокировок интернет-ресурсов — первое направление, выделенное правозащитниками. Под давлением оказались 213 СМИ: 181 из них были заблокированы Роскомнадзором (РКН), еще 21 сами остановили свою работу. 11 медиа, получив предупреждение ведомства, решили прекратить писать о войне или стали лишь перепечатывать информацию, поступающую по этой теме от Минобороны. После начала вторжения РКН стал более активно блокировать не только медиа, но и личные страницы публичных фигур, выступающих против войны, например Ильи Яшина, Екатерины Шульман и Михаила Ходорковского. Правозащитники отмечают, что резкий рост числа блокировок стал возможен благодаря 84 изменениям, внесенным в закон «Об информации» начиная с 2020 года. Поправки значительно расширяли основания для блокировок и полномочия РНК и прокуратуры.

С 24 февраля из-за своей профессиональной деятельности или антивоенной позиции напрямую пострадали — были задержаны, оштрафованы, уволены, изгнаны из пула российского государственного органа и т.д. — 101 российский журналист. К 1 июня не менее 10 дел по новой статье о «фейках» «об использовании Вооруженных сил РФ» возбуждены против журналистов, причем двое из них — это главные редакторы региональных СМИ.

Второе направление репрессий — уголовное и административное преследование — стало активнее использоваться государством начиная со второй половины марта, после принятия и вступления в силу корпуса новых поправок в административный и уголовный кодекс. К 26 мая по статье 20.3.3. КоАП («дискредитация вооруженных сил») было возбуждено более 2,1 тыс. дел, что привело суммарно к штрафам не менее чем на 25 млн рублей. Почти в половине дел основанием для преследования выступило участие человека в публичном антивоенном мероприятии (митинг, пикет и т.д.), еще в почти четверти случаев дела были возбуждены за сообщения в соцсетях.

По различным статьям УК РФ возбуждено 150 дел, так или иначе связанных с антивоенной позицией обвиняемых. По новой ст. 207.3 УК РФ, которая подразумевает до 15 лет лишения свободы за распространение «фейков» о действиях российской армии, начато расследование 52 дел. Еще в девяти случаях преследуются участники антивоенных митингов, которые обвиняются в применении насилия в отношении представителя власти (ст. 318 УК РФ).

На самих антивоенных митингах с начала войны произошло как минимум 16 тыс. задержаний. Пик пришелся на 6 марта: тогда в 77 городах России на антивоенных акциях были задержаны 5,5 тыс. человек. Как и раньше, посредством устрашения государство пытается бороться с основными участниками митингов — молодыми людьми. По данным DOXA, по состоянию на 14 апреля не менее 50 вузов провели беседы со студентами о недопустимости участия в митингах и об уголовной ответственности за антивоенные высказывания. Также известно о как минимум 15 случаях исключения из школы за выражение антивоенной позиции или участие в антивоенных митингах.

Третье направление репрессий, выделенное правозащитниками, — дальнейшее расширение списка иностранных агентов, в который с начала войны попадают почти только те, кто активно высказывается против войны в Украине. С 24 февраля список физлиц, признанных СМИ-иноагентами, расширился на треть (43 человека) и достиг 114 человек. После начала вторжения в Украину отдельно формируется список физлиц-иноагентов (без признания этих персон СМИ): на 3 июня в него включены восемь человек. В перечень юрлиц-иноагентов были включены еще восемь организаций.

Однако основное опасение у правозащитников вызывает даже не текущее расширение списков, а новый законопроект «О контроле за деятельностью лиц, находящихся под иностранным влиянием», одобренный Госдумой РФ в первом чтении 7 июня. Законопроект кардинально расширяет возможности признания человека иноагентом, так как в дополнение к критерию иностранного финансирования вводит понятие «иностранное влияние», которое может трактоваться госорганами максимально широко. Кроме того, в дополнение к иноагентам вводится понятие «лица, аффилированного с иноагентами», которым может стать, например, любой сотрудник организации-иноагента. Правозащитники считают, что эти поправки позволят расширить списки иноагентов в несколько раз и еще больше ограничивают гражданские права и свободы. В частности, признанным иноагентами организациям и физлицам будет запрещено вести преподавательскую деятельность для несовершеннолетних, инвестировать в предприятия в стратегических отраслях и будет предписано фиксировать свой иноагентский статус при любой коммуникации с госорганами.