Заключение так называемой минеральной сделки между Вашингтоном и Киевом 30 апреля вызвало гораздо меньше интереса, чем неподписание аналогичного соглашения в конце февраля на фоне скандала в Овальном кабинете. Однако именно подписанный вариант содержит пункт, который потенциально может серьезно изменить развитие событий вокруг украинского урегулирования.
На протяжении трех месяцев с начала февраля до конца апреля многострадальная и дискуссионная сделка несколько раз меняла свой облик и выглядела попеременно средством давления то на Москву, то на Киев. В окончательном виде она представляет собой соглашение о создании Украиной и США инвестиционного фонда, который назван фондом реконструкции и должен стать инструментом совместного освоения минеральных ресурсов Украины.
Окончательный вариант соглашения был подготовлен в конце апреля, когда сепаратные переговоры Вашингтона с Кремлем зашли в тупик. В преамбуле документа формулировки стали жестче — в частности, там говорится, что целью фонда является восстановление экономики Украины, разрушенной в результате полномасштабного вторжения России.
Но самое главное, глава 6 документа содержит оговорку, что все возможные будущие поставки вооружений и военная помощь Украине будут рассматриваться как вклад США в совместный фонд. Это потенциально создает принципиально новую рамку военного сотрудничества США и Украины, а также позволяет Дональду Трампу представить американскому избирателю возобновление военных поставок не как возвращение к политике Джо Байдена, которую он подвергал ожесточенной критике, но как принципиально новый формат, который соответствует как геополитическим целям, так и экономическим интересам США.
Сегодня, когда после трехдневного саспенса Владимир Путин все же отверг сценарий встречи трех президентов в Стамбуле для подписания соглашения о прекращении огня, вопрос о том, готов ли Белый дом активировать «минеральную бомбу» или продолжит усилия на треке уговаривания и умиротворения Москвы, становится основной интригой.
Заключение многострадальной «сделки по минеральным ресурсам» между США и Украиной 30 апреля вызвало гораздо меньший ажиотаж, чем неподписание аналогичного документа 28 февраля, сопровождавшееся публичным скандалом в Овальном кабинете Белого дома.
Не подписанный в феврале вариант соглашения, хотя и оценивался как крупный успех дипломатии Киева, не содержал никаких гарантий безопасности для Украины со стороны США или каких-то обязательств по инвестициям в украинскую экономику, а потому выглядел скорее дипломатическим жестом, чем документом, имевшим стратегическое значение для двусторонних отношений. Как мы писали в нашем комментарии, по сути, документ мог интерпретироваться как кабала, химера или подобие плана Маршалла — в зависимости от намерений американской стороны. Но, по крайней мере, он уже существенно отличался от первоначальных версий и не обязывал Украину признать долг в $500 млрд перед США и выплачивать его из доходов от продажи редкоземельных металлов, которых у страны, возможно, нет.
История первой сделки была плотно вплетена в дипломатический триллер, который устроила команда Трампа в первые месяцы его президентства. Первые упоминания о возможной «сделке по редкоземельным металлам» с Украиной выглядели инструментом давления на Владимира Путина, которого Трамп склонял к началу переговоров о прекращении войны в Украине. Затем Трамп вдруг заявил, что рассчитывает за счет сделки получить с Украины компенсацию за якобы оказанную ей США помощь на сумму $500 млрд. К этому моменту сепаратные переговоры Вашингтона и Кремля, как казалось, продвигались вперед, и «минеральная сделка» становилась инструментом давления скорее на Киев, чем на Москву. Зеленский дважды отказывался подписывать документ, пока тот не приобрел благопристойный вид к концу февраля. На этот раз соглашение не было подписано уже по инициативе американской стороны.
После этого, однако, вся история повторилась сначала. В марте Белый дом предложил Киеву новый вариант соглашения, который, по словам высокопоставленного украинского чиновника, процитированного The Washington Post, выглядел так, «как будто Украина воевала с США, проиграла, оказалась захвачена и теперь должна вечно платить репарации».
Над альтернативным вариантом, который в итоге и был подписан, Украина работала при поддержке международных консультантов, участие которых должно было микшировать конфронтацию с американскими чиновниками. Финальный текст в значительной мере оказался схож с тем вариантом, который не был подписан в конце февраля. Он предполагает создание «инвестиционного фонда восстановления», в котором стороны будут участвовать на равных (50/50), — речь идет не только об инвестициях, но и об управлении, а также о будущих доходах от добычи природных ресурсов. Украина вкладывает в фонд доход от продажи лицензий на разработку новых проектов, США — деньги.
В остальном же «минеральное соглашение» предсказуемо содержит не слишком много конкретики. Чтобы всерьез говорить о перспективах разработки новых месторождений, нужно провести их разведку. Важно, впрочем, что речь идет именно о новых месторождениях — те, что уже разрабатываются, в документ не попали. Соглашение распространяется на любые природные ресурсы, а в приложении перечислены 57 наименований сырья, включая нефть и газ, а также все 50 «критически важных минералов» из перечня Геологической службы США (оговаривается, что в будущем список может быть расширен).
Самой логичной в этом контексте выглядит идея добычи не редкоземельных металлов (нет достоверных данных о том, что Украина располагает их достаточными запасами), а углеводородов. Потенциально самой привлекательной областью для инвестиций выглядят украинские месторождения газа. По данным НАТО, которые приводит Bloomberg, запасы газа в недрах страны составляют около 5,4 трлн кубометров, из которых 1,1 трлн являются доказанными. Однако неясно, как идея увеличения добычи газа в Украине соотносится с тем, что США сами наращивают его экспорт в Европу, а также лоббируют возобновление поставок трубопроводного газа из России (→ Re: Russia: Искушение газом).
Один из ключевых пунктов соглашения касается участия третьих сторон. В соглашении оговаривается, что, если какие-либо его положения войдут в противоречие с процессами евроинтеграции Украины, стороны обязуются их скорректировать. Кроме того, американские компании не получат безусловных преференций при распределении лицензий на освоение украинских недр — в соглашении лишь уточняется, что они не должны оказываться в заведомо худшем положении, чем компании из других стран.
Все это, впрочем, выглядит пока лишь гипотетическими сценариями, однако самое важное, что американские власти изменили позиционирование сделки, проницательно отмечает колумнист Центра анализа европейской политики (CEPA) Колби Бадвар. Если сначала она преподносилась как расплата по долгам, которые Украина накопила перед США за время войны, то теперь документ называется Соглашением о создании Американо-украинского инвестиционного фонда реконструкции, имеющего целью восстановление экономики Украины, пострадавшей в ходе «полномасштабного российского вторжения». Прежде США избегали использования таких формулировок. В феврале Вашингтон отказался поддержать резолюцию ООН с осуждением агрессии России. В заявлении Белого дома, которое было распространено после подписания соглашения, сказано: «Это партнерство дает понять России, что США принимают участие в игре и заинтересованы в долгосрочном успехе Украины».
Следует иметь в виду, что финальный вариант соглашения был готов к подписанию в конце апреля, когда переговоры Белого дома с Кремлем при посредничестве Стива Уиткоффа зашли в тупик (→ Re: Russia: Триста дней в поисках серебряной пули). По всей видимости, это обстоятельство определило не только изменение тона преамбулы соглашения, но и появление в его главе 6 пункта о возможном военном сотрудничестве между США и Украиной. «Если после даты вступления в силу правительство США предоставит правительству Украины новую военную помощь в любой форме (включая передачу систем вооружения, боеприпасов, технологий или обучение), вклад в капитал американского партнера будет считаться увеличенным на оценочную стоимость такой военной помощи». Иными словами, любые поставки вооружений Украине должны теперь рассматриваться как вклад США в фонд и, таким образом, быть оплачены из его будущей прибыли от продажи украинских минеральных ресурсов.
Это можно считать большим успехом украинской дипломатии, считает эксперт Международного института стратегических исследований (IISS) Найджел Гулд-Дэвис. Киев не просто отбился от кабальных условий и сохранил «суверенитет над своими природными ресурсами, расположенными на своей территории», но и добился того, чтобы соглашение открыло путь к возобновлению поставок вооружений — в тот момент, когда они уже начинают заканчиваться. Этот пункт создает принципиально новую рамку сотрудничества США и Украины в военной сфере. Фактически он позволяет Дональду Трампу представить американскому избирателю возобновление военных поставок не как возвращение к политике Джо Байдена, которую он подвергал ожесточенной критике, но как принципиально новый формат, который соответствует как геополитическим целям, так и экономическим интересам США.
Таким образом, администрация Трампа заложила в минеральную сделку замедленную бомбу. Сегодня, когда после трехдневного саспенса Владимир Путин все же отверг сценарий встречи трех президентов в Стамбуле для подписания соглашения о прекращении огня, вопрос о том, готов ли Белый дом активировать «минеральную бомбу» или продолжит усилия на треке уговаривания и умиротворения Москвы, становится основной интригой.