Кабала, химера или план Маршалла? История неподписанного соглашения о недрах и маленького успеха Зеленского на переговорах с командой Трампа

Предыстория сделки: угроза, химера и кабала

Украина и США должны подписать сегодня так называемое соглашение по редкоземельным металлам. Судя по всему, этому будет предшествовать встреча Дональда Трампа и Владимира Зеленского, однако документ, который теперь имеет статус «рамочного соглашения», подпишут не президенты, а чиновники более низкого статуса. Впрочем, ни в чем нельзя быть уверенным наверняка. Вчера, после переговоров с британским премьером Киром Стармером Трамп выражал полную уверенность в позитивных результатах встречи с Зеленским и даже хвалил последнего, хотя еще за сутки до этого хотел отменить встречу, а неделей раньше называл Зеленского диктатором, неизвестно на что растратившим помощь США.

История очередной «сделки» Трампа вполне отражает его манеру ведения переговоров и тактический арсенал. Впервые он заявил, что рассчитывает получить от Украины редкоземельные металлы на сумму $500 млрд, 3 февраля. По его словам, примерно столько США потратили на поддержку Украины с начала войны. Оба эти заявления, впрочем, не имели почти ничего общего с действительностью. По подсчетам Кильского института мировой экономики, к 31 декабря 2024 года США оказали Украине помощь менее чем на $120 млрд, и не все эти деньги до нее фактически дошли. С другой стороны, в Украине нет залежей редкоземельных металлов, которые собирался взамен получить Трамп. 

Вероятно, тема редкоземельных металлов возникла в риторике Трампа благодаря так называемому плану победы, который Зеленский представил в прошлом году. В нем упоминалось, что в Украине сосредоточены «природные ресурсы, и в частности критически важные металлы ценой в триллионы долларов». О ценных ресурсах, которые можно добывать в Украине, западным инвесторам рассказывали и другие украинские чиновники. Но эти рассказы основаны на очень приблизительных оценках, сделанных еще в советское время, обращает внимание S&P Global. Современных оценок не существует, признал в разговоре с агентством Роман Опимах, бывший глава Государственной службы геологии и недр Украины. 

Упоминание возможной «сделки по редкоземельным металлам» с Украиной Трамп сделал на фоне непубличных консультаций с Москвой о начале прямых сепаратных переговоров. Перспектива заключения такого соглашения между Киевом и Вашингтоном выглядела инструментом давления на Владимира Путина и оправданием Трампа перед избирателями на тот случай, если ему — вопреки прежним заявлениям — придется продолжать поддерживать Украину в ответ на неуступчивость Кремля. 

Известно, что Зеленский как минимум дважды отказался подписывать наспех составленное и абсурдное с содержательной точки зрения соглашение. 12 февраля, когда Трамп неожиданно созвонился с Путиным, проект соглашения в Киев привез глава американского Минфина Скотт Бессент. Спустя несколько дней, 15 февраля, новый вариант документа был предложен Зеленскому на полях Мюнхенской конференции по безопасности. На пресс-конференции 23 февраля он заявил, что первые версии соглашения обязывали Украину признать долг перед США на мифическую сумму американской помощи в $500 млрд. Помимо этого Зеленского не устраивало также, что в документе тем не менее не содержалось никаких гарантий безопасности для Украины. 

Трамп обрушился с градом обвинений и угроз в адрес Зеленского за отказ от подписания документа сразу после окончания переговоров с представителями Кремля в Эр-Рияде 18 февраля (впрочем, сумма оказанной США Украине помощи уменьшилась в эскападах Трампа до $350 млрд). По всей видимости, это отражало его неудовлетворенность результатами консультаций с Москвой и необходимостью вновь задействовать угрозу сделки с Киевом как рычаг давления на Путина. На следующий день после яростной атаки на Зеленского в соцсетях, устроенной американским президентом и Илоном Маском, в Вашингтоне заявили, впрочем, что предложат Украине новый вариант соглашения.

Успех Зеленского: двусмысленное соглашение вместо колониального

За время, пока соглашение обсуждалось и переписывалось, стало понятно, что речь идет не о колониальном захвате природных богатств Украины, как опасались некоторые комментаторы и как это выглядело на первом этапе, а о расплывчатой декларации о намерениях, которая может быть использована в будущем в разных целях и разным образом. Однако, в целом, можно сказать, что Зеленскому удалось добиться впечатляющего дипломатического успеха. Соглашение в равной степени может стать пустышкой или даже средством давления на Украину — либо прообразом плана Маршалла для ее послевоенного восстановления.

В том варианте соглашения, который 26 февраля был опубликован украинским изданием «Европейская правда», говорится о создании Инвестиционного фонда восстановления, которым Вашингтон и Киев будут управлять совместно, хотя Вашингтон будет иметь над ним полный финансовый контроль. Таким образом политическая перспектива соглашения радикально изменилась. При этом под восстановлением Украины понимается возвращение ее ВВП к уровню конца 2021 года (сегодняшний оценивается примерно в 80% от него). Этот пункт определяет финальную точку действия соглашения. Документ предусматривает, что Украина будет отчислять в фонд 50% будущих доходов от добычи полезных ископаемых, включая нефть и газ, на новых месторождениях (еще одна важная оговорка), а также от сопутствующей инфраструктуры (упомянуты, например, терминалы СПГ). 

В преамбуле упоминается, что США с момента вторжения России уже оказали Украине «существенную военную и материальную поддержку» без указания конкретных сумм. Также в документе упомянуты гарантии безопасности, на которые рассчитывает Украина, но без какой-либо конкретизации: «Правительство США поддерживает усилия Украины получить гарантии безопасности, необходимые для создания прочного мира. Участники будут пытаться определить любые необходимые шаги для защиты взаимных инвестиций».

Потенциально кабальными для Украины являются условия наполнения фонда за счет доходов от добычи и продажи полезных ископаемых. В Украине они есть, но их не так много. Эта часть соглашения остается рудиментом мифической темы редкоземельных металлов. В то время как украинская геологическая служба ничего определенного сказать об их наличии в стране не может, Геологическая служба США не включает Украину в список стран, располагающих значимыми запасами редкоземельных металлов. Первые строчки в нем занимают Китай (44 млн т), Вьетнам (22 млн т) и Бразилия (17 млн т), все остальные в сумме имеют запасы объемом 29 млн т, из которых 10 млн т приходятся на Россию. (Владимир Путин в недавнем интервью не преминул заявить, что в России «на порядок больше ресурсов подобного рода, чем в Украине», и с легкой издевкой предложил Трампу совместно добывать их на оккупированных территориях Украины.)

Впрочем, даже если бы Украина обладала более существенными запасами таких металлов, превратить их в $500 млрд не представлялось бы возможным. Объем всего мирового рынка редкоземельных металлов не превышает $15 млрд в год, указывает колумнист Bloomberg Хавьер Блас. 

В какой-то момент, наряду с «редкоземельными элементами», Трамп начал упоминать «критически важные минералы». Согласно американскому законодательству, это любые минералы, которые в данный момент критически важными признают американские власти по рекомендации Геологической службы США. Их актуальный список насчитывает 50 позиций. Аналогичный список на 30 позиций есть у ЕС. Украина обладает запасами двух десятков минералов из этих списков, но в значительном количестве на ее территории встречаются лишь титан, литий и графит. Титан играет ключевую роль в аэрокосмической промышленности, кораблестроении и ВПК. Литий и графит необходимы в первую очередь для производства литий-ионных аккумуляторов. Какая часть их месторождений находится на подконтрольных России территориях, точно не известно. По грубой оценке проекта We Build Ukraine и Национального института стратегических исследований, которую приводит Reuters, это примерно 40%. 

Согласно данным Геологической службы США, по подтвержденным запасам ильменита и рутила (минералы — основные источники титана) Украина в границах 2021 года входила в топ-10 стран в мире, но ее запасы существенно скромнее, чем у лидеров списка. Так, ильменита у Украины 5,9 млн т, в то время как у Китая — 210 млн т, у Австралии — 180 млн т. Украинское производство ильменита в 2021 году оценивалось в 430 тыс. т, что составляло 5% от мирового. Объем всего мирового рынка в том же году составил $11 млрд. Запасы рутила в Украине составляют 2,5 млн т, тогда как в Австралии — 35 млн т, в Индии — 7,4 млн т, в ЮАР — 6,9 млн т. Производство рутила в Украине составило 95 тыс. т, что относительно много — 15% мирового. Больше произвели только Австралия (200 тыс. т) и Сьерра-Леоне (120 тыс. т). Объем мирового рынка рутила составил в 2021 году $3,9 млрд. 

Похожая ситуация с графитом. Оценки украинских запасов расходятся. В большинстве источников они оцениваются максимум в 20 млн т — например, такую цифру использует S&P Global. Если она верна, Украина входит здесь в мировую десятку, но опять же сильно отстает от лидеров, которыми являются Китай (78 млн т) и Бразилия (74 млн т). Производство графита в Украине в 2021 году оценивается в 17 тыс. т, что составляет примерно 1,5% мирового рынка, объем которого в 2021 году достигал $16,5 млрд. Украинские запасы лития, по словам Романа Опимаха, составляют 1% от мировых и треть от запасов Европы. Если это правда, то Украина располагает 0,28 млн т лития, что опять же заметно, но не так много по сравнению с лидерами (9,3 млн т в Чили и 6,2 млн т в Австралии, по оценкам экспертов). 

Иными словами, инвестиции в разработку и добычу украинских минералов окупятся и расширят экспортные возможности Украины на стратегически важных для ЕС и США направлениях. Весьма вероятно, что объемы подтвержденных запасов в результате увеличатся, как и доля Украины в их производстве и экспорте. Однако речь тем не менее идет о рынке с мировым объемом около $40–50 млрд — наполнение фонда размером в $500 млрд за счет минералов выглядит полной химерой. Упоминания нефти и газа намекают, по всей видимости, на возможности сланцевой добычи в Украине, что также является достаточно давней темой, но проработанных расчетов по ней также нет.

Позитивный сценарий: украинский план Маршала

В том варианте, в котором соглашение стало известно «Европейской правде», оно уже во всяком случае предстает не механизмом возвращения долга США, а инструментом послевоенного восстановления Украины и при определенных условиях может быть обращено в ее пользу. На это, в частности, намекает навязчивое использование цифры $500 млрд. Дело в том, что примерно в эту сумму  Всемирный банк оценивает стоимость восстановления Украины. (В $176 млрд оценивается прямой ущерб, $84 млрд потребует восстановление жилья, $78 млрд — транспортной инфраструктуры, $68 млрд — энергетического сектора и добывающей промышленности. $64 млрд нужно будет потратить на поддержку торговли и промышленности и более $55 млрд — на восстановление сельского хозяйства.)

Владимир Зеленский несколько дней назад, отметив продвижение вперед на переговорах с Вашингтоном, называл условия, которых он продолжит добиваться. Прежде всего, он хотел бы, чтобы Украина и США инвестировали в восстановление страны совместно — по принципу 50 на 50. При этом Украина в качестве своего первого взноса могла бы внести часть замороженных активов российского ЦБ (например, сразу $50 млрд). Кроме того, Зеленский настаивает на включении в соглашение конкретных гарантий безопасности. Под доходами от добычи полезных ископаемых Зеленский понимает лицензионные платежи, предусмотренные разрешениями на недропользование. Всего эти разрешения, по его словам, приносят около 60 млрд гривен, или $2 млрд, в год. 

Премьер-министр Украины Денис Шмыгаль также говорил о том, что Украина ждет от США «вклада в виде наличных», которые будут направлены на «безопасность, на экономическое развитие, на капитальные инвестиции в инфраструктуру». Он также упомянул, что подписываемый документ не должен противоречить иным межгосударственным соглашениям — в частности, соглашению об ассоциации с ЕС. А европейский комиссар по промышленной стратегии Стефан Сежурне в тот же день выступил с предложением о разработке соглашения о совместной добыче полезных ископаемых между Украиной и ЕС. 

Таким образом, с одной стороны, в нынешнем виде «рамочное соглашение» мало выполнимо и может быть использовано в качестве инструмента давления на Украину, у которой откровенно мало возможностей для наполнения учреждаемого фонда. В то же время при определенных условиях и наличии доброй воли оно может быть трансформировано в крайне полезный для Украины механизм восстановления и экономической интеграции. С одной стороны, на его базе может быть создан механизм инвестиций в украинскую добывающую промышленность, а с другой — нечто вроде гарантийного фонда для частных инвестиций в восстановление страны. Скорее всего, такая трансформация возможна при присоединении к соглашению ЕС, в наибольшей степени заинтересованного в разработке стратегии восстановления Украины и готового взять на себя часть бремени по ее обеспечению. В этом варианте соглашение станет украинским аналогом американского плана Маршалла для послевоенной Европы.