Между мобилизацией и толерантностью: отношение украинцев к антивоенно настроенным русским меняется на втором году войны

Тема отношений между украинцами и русскими кажется предельно очевидной, а отношение украинцев к русским необратимо негативным. Это тяжелая и печальная данность войны: в стране, где по вине России не осталось семьи, которая не принесла бы свои жертвы войне, трудно ожидать другого результата. В ответ на пропагандистское отрицание Кремлем существования украинской идентичности (во всяком случае — в восточных областях Украины), в Украине складывался дискурс отрицания «российского» и «русского» вне зависимости от политических установок и отношения к войне в разных слоев российского общества.

Но, несмотря на сформированный образ врага, факт существования миллионов русских, настроенных против войны, сложно игнорировать. И мысли о ресурсах для победы и послевоенного развития Украины оставляют пространство для оценки целесообразности взаимодействия с «правильными», то есть антивоенными русскими. Возможно ли оно? И что об этом думают не украинские власти, а сами украинцы?

Вопрос ответственности

Мы задали несколько вопросов украинским респондентам в ноябре 2022 и в июле 2023 года, чтобы узнать, что думают они не о «прощении» русских, но о возможности прагматического взаимодействия с антивоенной частью российского общества. 

Прежде всего — в представлении большинства опрошенных ответственность за войну несет весь народ России. Полемика «Кто виноват — народ или власть?» не релевантна для 60% украинцев. Эти цифры оказались удивительно стабильны. Есть значимые отличия между между жителями разных регионов Украины и особенно значимые — между теми, кто выбрал украинский (в июле таких оказалось 82%) или русский (14%) язык интервью. Но стоит отметить, что среди украиноязычных респондентов и респондентов с Запада есть около 30% тех, кто готов принять факт существования русских, не несущих ответственность за развязанную войну. И с другой стороны, есть 50% восточных украинцев и 35% русскоговорящих жителей Украины, которые обвиняют в войне весь российский народ.

На ваш взгляд, за войну в Украине несет ответственность весь российский народ, или только те, кто поддерживает войну в Украине, или только власть и армия? % от числа опрошенных

Опрос, проведенный в ноябре 2022 года, отразил эмоциональный шок от вероломного нападения. 30 лет постсоветских исследований показывали удивительный дисбаланс: украинцы долгое время относились к русским лучше, чем русские к ним. Это стало меняться с 2014 года, после захвата Крыма и вторжения России в Донбасс. Но и тогда украинцы демонстрировали терпение. В июне 2022 года мы предложили украинским респондентам отправить виртуальные «телеграммы» в Россию — «простым гражданам, не власти и не армии». Негатив, ненависть, отторжение прозвучало только в четверти украинских «телеграмм». Основным мотивом в большинстве остальных был призыв опомниться, осознать, что украинцы и русские всегда были близкими народами, перестать верить телевизору, свергнуть Путина и остановить войну.

Украинцы имеют основания предъявлять счет населению страны-агрессора. В конце 2022 года 42% украинцев перестали общаться с родственниками из России, и лишь около 25% продолжали такое общение. 60% украинцев, упрекая русских за бездействие, выражали уверенность, что в России возможны массовые антивоенные протесты. 70% украинцев осуждали россиян, покинувших страну, потому что были убеждены, что они должны бороться против власти Путина. Украинцы надеялись на помощь россиян внутри России — на давление, которое будет оказано на режим, чтобы прекратить войну. Но этого давления не было.

Как не было среди украинцев и веры в возможность позитивных изменений в России. Ответы на вопрос о вероятности смены российской власти (и политического курса), заданный в ноябре 2022 года, отразили неверие украинцев в то, что изменения могут произойти изнутри самой России. Об этом говорят 66% респондентов: 32% не ожидают перемены курса даже после смерти Путина, а 34% уверены, что к ним может привести только победа Украины.

В вашем представлении, когда в России сменится власть? Ноябрь 2022 года, % от числа опрошенных

Значимый сдвиг

В ноябре 2022 и в июле 2023 года мы задавали еще два вопроса — о возможности диалога с гипотетической новой властью в России и пользе сотрудничества украинцев с простыми россиянами в антивоенной деятельности. И в ответах на них между ноябрем 2022-го и июлем 2023-го обнаружили весьма значимый сдвиг.

В ответах на первый вопрос в ноябре 2022 года перевес имели противники диалога, но за семь месяцев ситуация перевернулась — показатель целесообразности диалога с новой властью в России вырос с 39% до 52%.

Если новая власть в России осудит войну, считаете ли вы целесообразным вести с ней диалог? % от числа опрошенных

В ответах на вопрос о возможности сотрудничества с россиянами в противостоянии войне этот сдвиг выражен еще сильнее. Доля считающих такое сотрудничество правильным с июля по октябрь выросла с 49% до 67%. «Постсоветское» поколение, то есть респонденты в возрасте до 40 лет, настроено на сотрудничество с меньшим энтузиазмом, чем те, кому больше 50. Молодые не обременены опытом совместной жизни с Россией. Существенно ниже толерантность женщин. Как показывают жизнь и данные исследований, они гораздо острее и эмоциональнее воспринимают войну и жестче отторгают ее «источник». 

Считаете ли вы правильным сотрудничество обычных россиян и украинцев в делах против войны? % от числа опрошенных

Но рост поддержки «сотрудничества» происходил за последние месяцы во всех группах, а в тех, которые были более радикально настроены в ноябре, он выглядит даже более сильным. Так, в ноябре с идеей сотрудничества соглашались 43% женщин и 56% мужчин. Такая же картина — в разрезе языка и региона респондентов. Готовность сотрудничать с простыми россиянами против войны у украиноязычной аудитории выросла с 46% в ноябре до 66% в июле (20 процентных пунктов), у русскоязычных — с 67% до 75% (8 п. п.). В западной Украине этот показатель вырос с 38% до 61%, в восточной — с 62% до 73%. Различие сохранилось, но выглядит гораздо более сглаженным: разрыв между двумях группами внутри Украины сократился с 21–24 п. п. до 9–11.

Те же различия в отношении «правильных», антивоенных россиян сохраняются в разрезе политических предпочтений респондентов. Здесь мы опирались на «карту» самоидентификаций респондентов, которую используют наши украинские коллеги. Очевидно, что идентифицирующие себя как «националисты» настроены менее толерантно и к контактам с гипотетической «новой властью» в России, и в отношении антивоенного сотрудничества с россиянами, в то время как «либералы» и «социал-демократы», напротив, более толерантны к тому и другому. 

Возможность диалога и сотрудничества с жителями России в разрезе политических установок, июль 2023 года, % от числа опрошенных

По всей видимости, именно это различие установок (которое перекликается с отмеченными выше осями «Запад — Восток» и «украинский язык — русский язык») станет одним из главных на политическом поприще в будущей, послевоенной Украине, во многом определяя конкурирующие «политические платформы». Однако, ко взаимодействию с простыми россиянами на почве антивоенной деятельности готовы носители всех идеологий и групп украинского общества, и это отличает сегодняшнюю ситуацию от той, что мы наблюдали семь месяцев назад.

Эмоции и прагматика

Данные не позволяют сделать однозначный вывод относительно того, какие факторы определяют обнаруженный нами значимый сдвиг установок в пользу сотрудничества с «антивоенной» Россией и толерантности к антивоенным россиянам. Как мы видели, он наблюдается во всех социально-демографических группах, а среди тех, кто был наименее склонен к такому сотрудничеству, выражен даже более сильно.

Удивительно, но даже масштаб лишений, связанных с войной, видимо, не влияет значимо на уровень толерантности к «антивоенным» россиянам. Судя по всем исследованиям украинских коллег, вынужденные перемещения, голод, оккупация, утрата здоровья, близких обрушили остатки позитивного отношения к жителя России, но почти не влияют на толерантность к «антивоенным» россиянам. Разброс ответов в ноябрьском опросе между теми, кто пережил более серьезный удар войны, и теми, кто был затронут ей в меньшей степени, находится в пределах 10 п. п. Как мы видели, разброс ответов, связанный с осью «Запад — Восток» и языковыми и политическими установками, выглядит более глубоким. Видимо, эти ответы апеллируют к прагматическому уровню восприятия, а не морально-оценочному.

Готовность к диалогу и антивоенному сотрудничеству с жителями России в разрезе опыта лишений войны, ноябрь 2022 года, % от числа опрошенных

Возможно, рост толерантности в отношении россиян стал результатом определенной эмоциональной адаптации к войне, произошедшей после того как прошел острый шок от вероломства и предательства. В целом, можно отметить, что на соответствующие установки незначительно влияет политический, экономический и, видимо, военный оптимизм. Чем оптимистичнее настроены жители Украины относительно будущего, тем меньшую готовность они выражают к сотрудничеству с «другой» Россией. И наоборот, усталость от войны приводит к большей готовности сотрудничества с российскими противниками войны, и эта готовность в таком случае выглядит как в значительной мере прагматическая установка.

Владимир Паниотто, президент Киевского международного института социологии, в марте 2023 года отмечал: «Есть проблема в отношении россиян, являющихся противниками Путина. Мы не рассматриваем, полезны ли они для нашей победы, или нет, но выбираем, что нам не нравится в том, что они говорят, и критикуем. Стратегически такая тенденция плохая, ведь даже после победы у нас не будет стабильного мира. Мир будет, когда Россию возглавит не настроенная агрессивно власть. Важно, чтобы мы поддерживали тех, кто борется с Путиным, кто потенциально может сделать их государство безопасным».

Так или иначе, тема принятия или отторжения «правильных», «антивоенных» россиян неизбежно станет важным элементом украинской политической повестки. Политическим силам придется искать свои ниши, апеллируя к эмоциям избирателей, и эта тема — в ее негативном (эмоциональная мобилизация) или позитивном (прагматичная толерантность) исполнении — также будет освоена. Специализация в охоте на «русских ведьм» может отразиться на взглядах различных электоральных групп. Но, как видно по результатам исследования ExtremeScan, на настоящий момент «прагматичная толерантность» скорее является доминирующей установкой. 

При этом сотрудничество с «простыми» «антивоенными» русскими, по данным июльского опроса, выглядит и вовсе предметом консенсуса (72%), в то время как идея сотрудничества с гипотетической российской «антивоенной» властью — точкой неуверенного большинства (52%), сложившегося в последние месяцы. Сочетание возложения ответственности за войну на все российское население и неготовности сотрудничества с «простыми» русскими в антивоенной деятельности дает группу радикалов всего в 17%. И наоборот, 63% даже тех украинцев, кто считает, что ответственность за войну несет весь российский народ, одновременно называет правильным такое сотрудничество (это 38% всего населения). 

Это означает, что есть поле для рационального взаимодействия. Сейчас самое главное для украинцев — остановить войну (на украинских условиях). Взаимодействие с «правильными» россиянами является дополнительным ресурсом, использование которого они считают приемлемым для достижения этой цели. А уж потом надо будет разбираться с личной, коллективной, а также уголовной ответственностью жителей России. Это хорошие новости для «правильных» россиян.