Отправка нескольких тысяч солдат из Северной Кореи в Россию фактически означает вступление КНДР в войну и напоминает об «интернациональной помощи» времен холодной войны.
В инерционном сценарии Москва будет расплачиваться за корейские боеприпасы и живую силу в основном оказанием экономической помощи Пхеньяну. Широкие поставки продовольствия и российской нефти могут вести к стремительному улучшению экономического положения КНДР, что достаточно важно для Ким Чен Ына.
Более опасным для мира является сценарий стратегического сотрудничества России и КНДР в ядерной и ракетной сферах. Даже ограниченная технологическая помощь со стороны России может привести к значительному расширению ядерных возможностей Пхеньяна, резко усилив его позиции на военной и политической аренах. Превращение Северной Кореи в полноценную ядерную державу существенно изменит баланс сил в регионе. И хотя такой сценарий выглядит опасным в том числе для Китая и самой России, он может в той или иной мере реализоваться.
В то же время столь широкое вовлечение КНДР в украинский конфликт может обернуться расширением опосредованной военной помощи Украине со стороны Южной Кореи, которая сегодня входит в десятку главных экспортеров вооружений в мире. Ее присоединение к оружейному альянсу помощи Украине может улучшить ситуацию с военными поставками Киеву со стороны западных стран, которые сами испытывают нехватку вооружений. В таком сценарии в результате «корейской сделки» Путина Киев потенциально может получить по крайней мере не меньшую помощь, чем сейчас получает от КНДР Россия.
Решение об отправке нескольких тысяч северокорейских солдат на российско-украинский фронт означает фактическое вступление Северной Кореи в войну на стороне России и знаменует собой масштабную эскалацию конфликта с точки зрения международных отношений. Сама ситуация напоминает эпоху холодной войны — правда, тогда «интернациональную помощь» в формате «ограниченного контингента» союзникам оказывал СССР.
В войне на истощение, которую Путин ведет в Украине, предполагается, что преимущество России в вооружениях и людских ресурсах сделает ее победу неминуемой. Чтобы продвигаться вперед, Россия должна иметь заведомое превосходство в возможностях расходования снарядов и людей. Однако в действительности снарядов и людей России не хватает. По данным Национальной разведывательной службы Южной Кореи, начиная с августа 2023 года Пхеньян отправил Москве более 13 тыс. контейнеров с боеприпасами, ракетами и другими вооружениями. Теперь речь идет о живой силе. Южнокорейская военная разведка считает, что в Россию переброшен хорошо обученный северокорейский спецназ. Предположительно он будет направлен в Курскую область, так как это соответствует подписанному в июне Россией и КНДР договору о всеобъемлющем стратегическом партнерстве — в нем говорится, что каждая сторона может помочь другой отразить вооруженную агрессию на ее территории. Во всяком случае, это позволит Москве исключить возможность прорывов со стороны украинских сил и сосредоточить собственные ресурсы на основных направлениях российского наступления, которое пока демонстрирует слишком ограниченные успехи. В Пхеньяне тем временем готовятся к потере части своих элитных войск: по данным южнокорейской разведки, семьи отправленных в Россию солдат изолированы властями.
Что получит северокорейский режим в качестве платы за эту помощь? Это будут значительные дивиденды в экономической, политической и военной сферах, считает старший научный сотрудник Корейской программы Центра Стимсона Рэйчел Ли. В обмен на вооружения и солдат Россия дает Северной Корее продовольствие (включая тысячи тонн кукурузы и пшеницы) и нефть. Российские поставки нефти в КНДР уже в мае превысили установленный Советом безопасности ООН лимит в 500 тыс. баррелей в год, сообщал Reuters. На протяжении десятилетий вплоть до 1990-х годов Северная Корея зависела от импорта советской нефти, напоминает специалист по Восточной Азии из Венского университета Рюдигер Франк. Восстановление нефтяного импорта до досанкционного уровня само по себе привело бы Северную Корею к экономическому буму, считает он. Кроме того, Пхеньян крайне нуждается в твердой валюте, и Россия тем или иным способом могла бы ему в этом помочь, используя свой экспортный потенциал, полагает эксперт Центра национальной безопасности Эллисона Роберт Петерс.
Отправка северокорейских войск в Украину также даст руководству КНДР возможность перенять технологии современной войны, считает Ли. Хотя армия КНДР насчитывает около 1,2 млн солдат, она не участвовала в крупном вооруженном конфликте со времен Корейской войны 1950–1953 годов. Также Россия может помочь КНДР реформировать ВПК: начиная с августа 2023 года Ким Чен Ыном стал часто посещать заводы по производству боеприпасов и другие оборонные предприятия, что может указывать на запуск Пхеньяном программ реновации вооружений. В политическом плане союз с Москвой повышает дипломатический вес КНДР как одного из участников антизападного фронта, а в перспективе, считает Петерс, Россия и Северная Корея могут подписать договор о взаимной обороне, который ляжет в основу настоящего военного альянса, проводящего, в числе прочего, совместные военные учения на корейской территории.
Впрочем, описанное выше — инерционный и не очень опасный сценарий. Главные опасения Южной Кореи и США в отношении этого союза связаны с возможным участием России в развитии северокорейских ракетной и ядерной программ. По оценке Петерса, основной стратегической потребностью Северной Кореи на данном этапе является создание маневренных крылатых ракет, которые могли бы подавить противоракетную оборону США и Южной Кореи. В 2023 году КНДР испытала крылатые ракеты наземного базирования Hwasal-2, способные нести тактический ядерный заряд. Россия могла бы помочь Северной Корее усовершенствовать семейство ракет Hwasal, увеличив их дальность, скорость, точность и маневренность, — источником необходимых для этого технологий может стать российская ракета «Калибр», которая широко используется в войне в Украине. В качестве альтернативы Москва могла бы передать Пхеньяну технологии крылатых ракет наземного базирования «Новатор 9М729». Эти разработки позволили бы Северной Корее организовывать комбинированные атаки ракетами разного типа, что создаст трудности для развернутых в регионе систем ПРО США и Южной Кореи.
Второй критической военной потребностью Пхеньяна является уменьшение габаритов ядерных боеголовок, что позволило бы размещать их на баллистических или крылатых ракетах, пишет Петерс. Несмотря на многочисленные испытания последних лет, надежных доказательств того, что КНДР способна решить техническую задачу миниатюризации ядерного боезаряда, до сих пор нет. Россия обладает такими технологиями и в последние годы вложила значительные средства в производство миниатюрных боеголовок. Как считает Петерс, передача таких технологий Пхеньяну даст ему возможность угрожать ядерным ударом по любым целям, что вынудит США и Южную Корею изменить политику в отношении КНДР с нынешнего сдерживания воспрещением (с помощью противоракетной обороны) на сдерживание наказанием (с помощью наступательного оружия, способного вызвать широкомасштабные разрушения в Северной Корее).
Северная Корея может также попросить у России помощь в разработке межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ). В 2017 году Пхеньян продемонстрировал, что его МБР Hwasong-14 и Hwasong-15 могут достигать континентальной части Соединенных Штатов, в 2020-м представил ракету Hwasong-17, которая способна нести до четырех ядерных боеголовок, а в 2023-м — твердотопливную баллистическую ракету Hwasong-18, которая может нести несколько боеголовок индивидуального наведения. Американская разведка опасается также, что в обмен на поддержку Путин может предоставить Ким Чен Ыну технологии для строительства атомных подводных лодок и развертывания на них баллистических ракет с ядерными боеголовками.
Автор книги о ядерной программе Северной Кореи Зигфрид Хеккер считает, что на данный момент Пхеньян способен производить лишь около 6 кг плутония в год — этого достаточно для изготовления одного ядерного боезаряда. Мощность производств КНДР по обогащению урана может составлять около 150 кг в год (этого достаточно для производства примерно шести бомб), однако плутоний гораздо лучше подходит для миниатюрных боеголовок, которые можно устанавливать на МБР. Россия теоретически могла бы помочь Северной Корее ввести в эксплуатацию экспериментальный легководный реактор в Йонбёне и поставлять ей ядерное топливо, которое можно использовать для производства плутония. Нельзя исключать и того, что Россия поставит плутоний Северной Корее напрямую, полагает эксперт: ранее Москва заявляла об излишках плутония объемом 35 тыс. т. Россия также обладает огромными запасами трития, необходимого для создания водородной бомбы, — Северная Корея утверждает, что испытала термоядерное устройство в сентябре 2017 года.
Хеккер напоминает, что в сфере ракетных технологий Москва оказывала Пхеньяну помощь еще с советских времен: первые северокорейские ракеты малой и средней дальности Scud и Nodong были копиями советских разработок. Роберт Петерс подчеркивает, что темпы последних испытаний ракет в КНДР указывают на быстрый технологический прогресс и «позволяют предположить, что Северная Корея, возможно, уже получила техническую помощь от России».
Впрочем, на самом деле в таком развитии событий — укреплении КНДР как ядерной державы — не заинтересованы не только Южная Корея и США, но и Китай, а в долгосрочном плане — и сама Россия. Однако путинский режим не раз демонстрировал полное безразличие к стратегическому урону в целях достижения тактического успеха. И поручиться за разумность действий Москвы сейчас не может никто.
Но и с тактическим выигрышем Москвы от корейской сделки не все так просто. Отправка северокорейских солдат в Россию, по оценке офиса президента Южной Кореи, является «серьезной угрозой безопасности… для международного сообщества». Как заявил глава государства Юн Сок Ёль, в качестве ответной меры Сеул может начать оказывать Украине прямую военную помощь. Если такой сценарий реализуется даже частично, Россия скорее проиграет или ничего не выиграет в своей «корейской сделке».
Сеул, по данным Стокгольмского института исследования проблем мира, входит в десятку крупнейших экспортеров вооружений в мире, среди клиентов которого в последние годы становится все больше стран НАТО. В 2022 году на фоне вторжения России в Украину Южная Корея и Польша подписали рамочное соглашение на сумму около $22 млрд на поставки военной техники, в том числе танков К2, самоходных гаубиц К9, легких штурмовиков FA-50 и реактивных систем залпового огня K239 Chunmoo. Сегодня объемы военной помощи Украине со стороны западной коалиции определяются, в частности, тем фактом, что в Европе нет достаточных производственных мощностей, а соответствующие возможности США также ограничены. Вступление Южной Кореи в оружейный альянс поддержки Украины способно существенно улучшить общую ситуацию.
До сих пор Южная Корея была сосредоточена на гуманитарной помощи Украине: в сентябре 2023 года Сеул пообещал выделить Киеву $2,3 млрд на восстановление страны и гуманитарные проекты. Прямые военные поставки из Южной Кореи в Украину пока невозможны, поскольку корейское законодательство запрещает отправку оружия в зону активных боевых действий. Однако эти ограничения не мешают Сеулу оказывать помощь Киеву опосредованно. В 2023 году Южная Корея предоставила США 300 тыс. 155-миллиметровых артиллерийских снарядов, чтобы компенсировать аналогичные американские поставки Киеву, пишут эксперты Центра стратегических и международных исследований (CSIS) Марк Кансиан и Крис Парк.
Существенно расширить поставки снарядов такого типа, скорее всего, невозможно: Южная Корея производит около 200 тыс. 155-миллиметровых снарядов в год — этого количества хватает ВСУ всего лишь на месяц интенсивных боев. Вместо этого Сеул мог бы предоставить третьей стране снаряды калибра 105 мм (их на его складах скопилось около 3,4 млн единиц), заместив в ее арсенале соответствующие поставки в Украину. Снаряды такого калибра использует сегодня менее трети корейских гаубиц — южнокорейская армия активно переходит на калибр 155 мм. ВСУ в настоящее время эксплуатируют не менее сотни 105-миллиметровых артиллерийских орудий, которые союзники поставили Киеву как раз ввиду дефицита снарядов калибра 155 мм. Хотя такие гаубицы имеют меньшую дальность и наносят меньший ущерб, они гораздо более маневренны и позволили бы украинской армии проводить стремительные атаки на пересеченной местности и оперативно перебазироваться на другие позиции, отмечают Кансиан и Парк.
Для этого Южной Корее, впрочем, могут понадобиться разрешения от США и Германии — произведенные ими элементы используются и в гаубице K9, и в РСЗО К239, которая, по оценкам специалистов, по своим характеристикам не уступает американской системе HIMARS. Южная Корея также производит несколько типов крылатых и баллистических ракет, но для их использования требуется согласие Сеула на нанесение ударов по целям внутри России. С учетом всех этих факторов бывший сотрудник Госдепартамента США Ванн Ван Дипен считает, что наиболее вероятным сценарием южнокорейской помощи Украине являются именно «замещающие» поставки боеприпасов. Так или иначе, расширение южнокорейских поставок вполне может перекрыть эффект от поставок северокорейских снарядов и солдат.
Впрочем, чтобы не допустить этого, Москва, скорее всего, будет шантажировать США и Южную Корею углубленным сотрудничеством с КНДР в ядерной и ракетной сферах. Однако даже ограниченная российская помощь в их развитии грозит сделать поведение Пхеньяна на международной арене гораздо более агрессивным, предупреждает Роберт Петерс. Вооруженный МБР с ядерными боеголовками Пхеньян может решить, что теперь он способен безнаказанно устраивать провокации и акты агрессии, поскольку Вашингтон и Сеул будут воздерживаться от ответных действий из страха спровоцировать ядерный удар. То есть по сути дела Пхеньян может взять на вооружение тактику Путина в Украине — тактику военных провокаций под ядерным щитом. Поэтому, считает эксперт, Вашингтон, Сеул и Токио должны в любом случае резко активизировать трехстороннее сотрудничество, включая более тесную интеграцию военного командования и управления, работу над оперативной совместимостью возможностей вооруженных сил, а также интеграцию систем противоракетной обороны.