Дружба по-пекински: вопреки заявлениям Путина и Си, экономическое сотрудничество России и Китая деградирует из-за угрозы американских санкций

В интервью агентству «Синьхуа» накануне поездки в Пекин Владимир Путин в числе задач, которые необходимо решить для расширения сотрудничества с Китаем, назвал «развитие финансовой инфраструктуры». За этими словами в действительности стоит одна из наиболее драматичных для Кремля на данный момент проблем. Крупные китайские банки отказываются обслуживать сделки с участием компаний, которые прямо, косвенно или потенциально могут быть связаны с российским ВПК. В результате поставки китайских товаров в Россию снижаются три месяца подряд, на что первым обратил внимание «Коммерсантъ». В апреле китайский экспорт в Россию сократился на 13%, до $8,3 млрд, следует из данных Главного таможенного управления КНР. Месяцем ранее сокращение составило 16%.

Проблемы возникают при оплате любых товаров, не только тех, на которые распространяются западные санкции, жалуются российские предприниматели. Хуже всего обстоят дела с закупками промышленного оборудования — важнейшей для России статьей китайского экспорта. Если в ноябре–декабре 2023 года Россия импортировала из Китая электрических машин и оборудования (группа 85 ТН ВЭД) в среднем на $1,9 млрд, а среднемесячный объем за весь 2023 год составлял $1,43 млрд, то в феврале 2024-го импорт составил $1,2 млрд, а в марте — всего $1 млрд. То есть среднемесячные поставки февраля–марта — это 77% от среднемесячного значения прошлого года. И если тренд последних двух месяцев закрепится, для российской экономики это станет большой проблемой. 

Как менялся экспорт оборудования из Китая в Россию после начала войны, тыс. долларов США 

Одновременно столь же заметно — примерно на четверть — сократился импорт товаров двойного назначения, подсчитал старший научный сотрудник Carnegie China Натаниэль Шер. На протяжении 2023 года Россия импортировала из Китая попадающих в эту категорию товаров примерно на $400 млн в месяц. В ноябре, за месяц до того, как Управление по контролю над иностранными активами американского Минфина (OFAC) получило право применять вторичные санкции, объем поставок вырос до $500 млн, в декабре превысил $600 млн. Но в январе он составлял уже $400 млн, в феврале и марте — по $300 млн. Запрещенные к ввозу в Россию товары США и ЕС разделили на четыре группы по степени значимости для ВПК. Почти не пострадали поставки товаров из первой группы, в которую входят, в частности, самые совершенные микрочипы. Объемы таких закупок невелики, поэтому платежи удается проводить через посредников. Чуть сильнее просели поставки товаров из второй группы (устройства связи и спутниковое навигационное оборудование). Но в основном сокращение было обеспечено товарами из третьей и четвертой групп (станки с числовым программным управлением, некоторые электронные компоненты, навигационное оборудование, оптические приборы, подшипники и т.д.). И такое сокращение может иметь существенный эффект для российской экономики в целом. 

Обсуждая ключевую ставку в конце апреля, руководство ЦБ отметило, что динамика импорта не соответствует внутреннему спросу и что эта аномалия связана с возникшими проблемами с платежами (об этом говорили представители всех региональных управлений, отмечено в резюме обсуждения, то есть проблема имеет широкий характер). «В прошлом компании находили способы решения этих проблем, демонстрируя высокую адаптивность», — выражает надежду ЦБ. Действительно, таким решением еще недавно считался перевод операций в менее крупные китайские банки, которые или не работают с Западом и поэтому не боятся санкций, или готовы рисковать ради выгоды (→ Re: Russia: Эффект перелива). Но опыт последних месяцев показал, что и небольшие региональные банки обслуживают клиентов из России неохотно. Китайские предприниматели, опрошенные Reuters, говорят, что счета открываются долго, а платежи регулярно отклоняются. South China Morning Post объясняет это тем, что для мелких китайских банков запуск нового бизнеса по обслуживанию клиентов из России не слишком выгоден. 

Системным решением проблемы могло бы стать проведение транзакций через сервис, не связанный с западной финансовой инфраструктурой. Именно это отчасти и подразумевал Владимир Путин в своей реплике. В докладе Института финансовых исследований при Китайском народном университете, который цитирует South China Morning Post, предлагается организовать новую платежную инфраструктуру на базе китайской Cross-Border Interbank Payment System (CIPS) и Системы передачи финансовых сообщений (СПФС) российского ЦБ. Использование CIPS во взаимной торговле начало обсуждаться еще в первый год войны. Ведущие российские банки изъявили желание к ней подключиться, но подключили в итоге не всех. А тех, кого подключили, сделали «непрямыми участниками», то есть они могут работать в CIPS только через местных партнеров. Впрочем, на тех же условиях в системе участвуют и банки из других стран. 

Разработка китайской CIPS ведется на случай, если Китаю самому придется противостоять международным санкциям (например, в случае нападения на Тайвань), пишут эксперты Atlantic Council в докладе, посвященном этой проблеме. Сервис был создан в 2015 году. Его ближайшим аналогом называют американскую Clearing House Interbank Payments System (CHIPS). По состоянию на декабрь 2023 года у CIPS было 139 прямых участников и 1345 непрямых из 113 стран. В последнее время приток новых участников активизировался. В 2023 году к CIPS подключились банки из Аргентины и Бразилии. В том числе благодаря использованию CIPS доля юаня в трансграничных операциях китайских небанковских организаций с 2010 года выросла практически с нуля до 50%, отмечает первая заместительница управляющего директора МВФ Гита Гопинатх. Впрочем, в сравнении с американской CHIPS показатели китайской системы выглядят скромными: она обрабатывает транзакции на $51 млрд в сутки, в то время как американская CHIPS — на $1,8 трлн. 

Однако надеждам Владимира Путина на развитие автономной «финансовой инфраструктуры» не суждено сбыться, во всяком случае в близкой перспективе. Проблема в том, что CIPS также частично опирается на западные сервисы, отмечают эксперты: сообщения в ней отправляются через SWIFT. Впрочем, Китай движется к решению и этой проблемы: сообщения между прямыми участниками системы (китайскими банками) уже сейчас идут не через SWIFT. Доработка CIPS или создание нового аналогичного сервиса должно стать приоритетной задачей, считают — как и Владимир Путин — сотрудники китайского Института финансовых исследований. Однако пока подавляющее число торговых партнеров китайских фирм работают в SWIFT, а доля России в китайской торговле незначительна. И мнение Путина вряд ли окажет влияние на решение китайских властей. 

Эта ситуация хорошо демонстрирует асимметрию «российско-китайской дружбы». В целом доля китайских товаров в российском импорте по итогам первого квартала этого года оценивалась в 43%. И значительной части этих поставок для России нет альтернативы. В то же время Китай имеет собственную повестку соперничества с США и не намерен форсировать экономические конфликты раньше времени, то есть повторять ту ошибку, которую сделал Путин и которая поставила его в зависимое положение от Китая. Поэтому если в России тот факт, что свой первый визит после очередной инаугурации Путин совершает в Китай, представляют как подтверждение особых отношений и высокого партнерства, то в Китае он выглядит как свидетельство зависимости России от «старшего китайского брата». Ссылаясь на американские санкции, Китай имеет возможность приоткрывать или прикрывать клапан оплаты жизненно важных для Москвы импортных поставок, используя его как политический рычаг. Можно предположить, что ситуация с платежами немного улучшится сразу после визита, но не факт, что надолго.