Подпишитесь на Re: Russia в Telegram, чтобы не пропускать новые материалы!
Подпишитесь на Re: Russia 
в Telegram!

Слабое звено: неустойчивость фронта и нехватка личного состава превращаются в ключевой фактор, ухудшающий позиции Украины на переговорах с Кремлем


В то время как команда Трампа, похоже, готова ужесточить позиции в сделке с Кремлем, слабость фронта и недостаток живой силы на стороне ВСУ становятся ключевым фактором, ослабляющим позиции Киева на возможных переговорах с Россией.

Аналитики называют нынешний период самым сложным для украинской армии с начала вторжения. Несмотря на то, что к лету ей удалось в определенной мере решить проблему нехватки боеприпасов, а мобилизация стала приносить результаты, эти позитивные тенденции закрепить не удалось. Темпы мобилизации снизились, количество дезертиров начало расти, остро встал вопрос качества обучения и управления войсками.

Поток добровольцев иссяк еще к концу 2023 года, а мобилизация непопулярна как по причине высоких потерь и ожидания скорого окончания войны в результате закулисных договоренностей, так и вследствие падения доверия к государству, его мобилизационной риторике и системе управления. Этому способствовала, в частности, серия коррупционных скандалов в органах призыва, сформировавшая представление о социальной несправедливости системы мобилизации.

Нехватка личного состава вызывает цепную реакцию: отсутствие ротаций, усталость, конфликты и ухудшение климата в войсковых подразделениях. Если раньше украинская армия частично компенсировала боевым духом преимущества в численности и вооружениях на российской стороне, то теперь этот фактор близок к исчерпанию.

Украинская армия способна стабилизировать фронт в 2025 году, однако для этого Украине и Западу необходимо сформировать согласованный подход, основанный на имеющихся ресурсах. Украинскому руководству необходимо переосмыслить подход к стимулам призыва, управлению войсками и вернуть доверие к собственным усилиям в области военного строительства и стабилизации фронта. А украинскому обществу — осознать, что нынешний кризис фронта становится едва ли не определяющим фактором послевоенного будущего Украины.

Украинский фронт и уравнение для переговоров

Подходы команды Дональда Трампа к стратегии завершения войны в Украине, по всей вероятности, существенно изменились с времен избирательной кампании. Об этом свидетельствует целый ряд более жестких высказываний и угроз в адрес Кремля, прозвучавших в последние две недели. Сделка с Владимиром Путиным рассматривается теперь в окружении Трампа как прелюдия торга с Пекином, в которые Трамп не может вступить с позиций силы, не продемонстрировав свои возможности принуждения на примере более слабого контрагента, каковым и в Пекине, и в Вашингтоне считается президент Путин (→ Re: Russia: Ажиотаж транзакционизма).

В то же время инструменты для принуждения Кремля к заключению приемлемой сделки у американской администрации весьма ограничены. Таким инструментом может стать либо существенная угроза экономической стабильности России, либо изменение баланса сил на поле боя. А скорее всего комбинация этих факторов. Осознание того, что он не может добиться новых территориальных приобретений, а украинская армия стабильна, в сочетании с перспективой значительного ослабления экономики, могут стать сильным аргументом, который заставит Путина ограничить собственные притязания. И наоборот, даже если Трампу удастся добиться снижения цен на нефть, к чему эксперты пока относятся скептически, российская экономика и российский бюджет сумеют продержаться определенное время, в течение которого боеспособность украинской армии будет иметь критическое значение.

Таким образом, на сегодняшний день можно выделить четыре ключевых фактора, которые определят ход переговоров: 1) представления команды Трампа о важности гарантий безопасности Украины и «надежности» сделки; 2) наличие рычагов, усиливающих экономическое давление на Россию; 3) стабильность поставок оружия Украине, 4) боеспособность и устойчивость украинской армии.

Последний фактор является абсолютно необходимой частью общего уравнения. При этом, если в первой половине 2024 года ослабление украинского фронта объяснялось прежде всего нехваткой оружия и боеприпасов на украинской стороне (в результате задержки с выделением помощи со стороны США), то с лета комментаторы и эксперты все более фокусируются на проблемах самой украинской армии — ее укомплектованности, боевом духе, системе управления и доверии на разных этажах военной иерархии.

Известный военный эксперт Майкл Кофман в серии публикаций в сети X в начале года назвал происходящее сегодня на фронте «самым сложным периодом» для ВСУ с начала вторжения. Несмотря на то, что к лету украинской армии удалось решить проблему нехватки боеприпасов, а мобилизация стала приносить результаты, эти позитивные тенденции Киеву закрепить не удалось: темпы мобилизации снизились, количество дезертиров начало расти, остро встал вопрос качества обучения и управления вооруженными силами. Кофман, который регулярно бывает на линии фронта, отмечает, что хотя потери российской армии действительно крайне значительны и стоимость набора новых добровольцев для Кремля продолжает увеличиваться, настроения на передовой ВСУ — крайне пессимистичные. И причины пессимизма связаны не с успехами российских войск, но скорее имеют внутренние корни.

Мобилизационный кризис

Эксперты говорят о мобилизационном кризисе в Украине уже около года. Как отмечает аналитик Crisis Group Саймон Шлегель, мобилизационная система Украины изначально излишне полагалась на добровольцев, но к концу 2023 года их поток иссяк. В то же время правительство обнаружило, что не может оценить мобилизационный ресурс страны, поскольку последняя перепись населения проводилась в 2001 году. В конце 2023 года правительство запустило программу, основными целями которой стали расширение резерва призывников и подсчет людей, подлежащих призыву. В апреле 2024 года Владимир Зеленский подписал закон о снижении возрастного порога мобилизации с 27 до 25 лет, что добавило около 150–160 тыс. человек к резерву пригодных к службе мужчин, пишет Шлегель. К июлю, по данным украинского Минобороны, около 4,7 млн мужчин в Украине встали на воинский учет в военкоматах и ​​через приложение Reserve+.

Приток военнослужащих после апреля 2024 года вырос до уровня около 30 тыс. в месяц, но уже осенью цифры снова стали падать. В октябре начальник отдела подготовки Генштаба ВСУ Василий Румак заявил, что число мобилизованных, проходящих обучение, сократилось до 20 тыс. в месяц. Снижение темпов призыва Шлегель связывает с высокими потерями ВСУ, которые, по данным проекта UA Losses Project на основе публично доступной информации, к середине января 2025 года превысили 63,5 тыс. человек (в аналогичном российском проекте Mediazona и Би-би-си за оценку общей численности погибших обычно принимаются результаты подсчетов по открытым источникам, умноженные на два, — такой коэффициент полноты своей базы расследователи фиксируют при осмотре военных захоронений). Высокие показатели потерь, отмечает эксперт, подпитывают порочный круг, когда новобранцы в спешке проходят недостаточную подготовку, что ведет к следующему туру высоких потерь и исчерпания человеческих ресурсов.

Западные союзники Украины давно уговаривают Киев снизить мобилизационный возраст до 18 лет (в январе этого требовал от Украины советник Трампа по нацбезопасности Майкл Уолтц). Украинские власти возражают, что даже имеющиеся силы испытывают недостаток вооружений и увеличение их численности не даст значимого эффекта (впрочем, некоторые военные командиры опровергают эти доводы), а также указывают, что такая мера крайне непопулярна в обществе и, в итоге, приведет к массовому оттоку молодых людей из страны.

Мобилизация и добровольная служба непопулярны как по причине высоких потерь и ожидания скорого окончания войны путем закулисных договоренностей, так и вследствие падения доверия к государству и его мобилизационной риторике. Этому способствовала, в частности, серия коррупционных скандалов в органах призыва, сформировавшая представление о социальной несправедливости системы мобилизации. 

Демобилизация украинского общества проявляет себя и в толерантном отношении к уклонистам, о чем свидетельствуют опросы общественного мнения, и в нарастающем потоке дезертиров. Оценки масштабов дезертирства разнятся. На одном из совещаний в Верховной раде прозвучало, что с начала российского вторжения поле боя самовольно покинули более 80 тыс. солдат. Украинский независимый проект Texty.org.ua в ходе исследования дезертирства, проведенного путем анонимного интернет-анкетирования и глубинных интервью, выяснил, что среди его главных причин респонденты назвали отсутствие четких сроков службы и ротаций (54%), непрофессиональные действия командования, которые ставят под угрозу жизнь личного состава (46%), усталость и отсутствие возможности для восстановления (44%), коррупцию в армии (34%), игнорирование потребностей в лечении (32%) и конфликты с командованием (28%).

Таким образом, нехватка личного состава вызывает цепную реакцию: отсутствие ротаций, усталость, конфликты и ухудшение климата в войсковых подразделениях. О коррупции упоминал каждый третий из опрошенных. Если раньше украинская армия частично компенсировала боевым духом преимущества в численности и вооружениях на российской стороне, то теперь этот фактор в значительной мере ослаблен.

Проблемы командования и доверия

Украинский военный аналитик Tatarigami отмечает, что по мере затягивания конфликта казавшиеся незначительными в 2022 году проблемы, унаследованные ВСУ еще от советской армии, стали обостряться и приобрели системный характер. Одной из таких проблем он называет «токсичную культуру нечестной отчетности». Командиры, которые передают наверх информацию о нехватке войск или сложностях со снабжением, теряют свои должности, а их место занимают офицеры, которые соглашаются на заведомо невыполнимые приказы, что приводит к избыточным потерям и провалам на фронте. Военный аналитик Мик Райан, отмечая, что культура фиктивной отчетности весьма распространена в российских вооруженных силах, призывает Киев искоренить аналогичную практику и сделать систему передачи информации в войсках более прозрачной. 

Однако эта проблема шире и проявляет себя также в характере коммуникации украинской власти с обществом в целом, пишет Tatarigami. Государственная пропаганда, которая в начале вторжения эффективно служила делу мобилизации общества, теперь становится все более оторванной от реальности. Часть общества привыкла слышать новости о неудачах российских войск и преуменьшать собственные, что ведет к завышенным ожиданиям относительно возможностей ВСУ. В то же время другая часть общества теряет доверие к информационному мейнстриму.

Еще одной проблемой Tatarigami называет хаос в управлении войсками. После распада СССР в украинской армии были ликвидированы такие крупные военные формирования, как корпуса и дивизии, а высшим тактическим армейским подразделением стала бригада. Это казалось разумным решением на определенном этапе, но создало пробел в опыте командования крупными войсковыми операциями. Чтобы компенсировать эти недостатки в командных структурах, ВСУ создали временные формирования — оперативно-тактические группы и оперативно-стратегические группировки. Но раздробленная система управления и большая текучка кадров в командном составе провоцируют неразбериху и безответственность в управлении ими. 

Именно результатом такого рода ошибок стал скандал с формированием 155-й армейской бригады «Анна Киевская», нанесший огромный имиджевый урон украинской армии. О ее создании было объявлено на церемонии годовщины высадки союзников в Нормандии в июне прошлого года. Бригада была обучена и оснащена во Франции, общие расходы на ее создание составили примерно €900 млн, которые покрыл Париж. Однако из-за ошибок в управлении при развертывании бригады около трети ее состава (1700 человек) дезертировали, в итоге поставленная для нужд бригады техника, включая гаубицы Caesar и бронетехнику, была переданы другим частям ВСУ, а многие обученные во Франции военнослужащие были переведены в пехоту.

С осени 2023-го по август 2024 года, пишет Forbes, командование ВСУ сформировало 10 новых бригад — четыре механизированные, пять пехотных и егерскую. Создание новых бригад главнокомандующий ВСУ Александр Сырский объясняет удлинением линии фронта в результате Курской операции, а также необходимостью ротации. Однако, отмечает Forbes, до полной комплектации и подготовки одной бригады численностью до 2 тыс. человек могут пройти месяцы. Украинский OSINT-проект DeepState, который в ежедневном режиме отслеживает карту боевых действий в Украине, отмечает, что «вновь созданные бригады и близко не дотягивают до уровня тех, кого ввели в бой в 2023 году». По мнению Майкла Кофмана, создание новых бригад вместо восполнения потерь в лучших подразделениях, которые уже имеют боевой опыт, является «одним из самых загадочных» решений украинских властей.

Есть ли выход из кризиса?

Украинская армия способна стабилизировать фронт в 2025 году, однако для этого Украине и Западу необходимо сформировать согласованный подход, основанный на имеющихся ресурсах, и разработать реальный план действий, считает Майкл Кофман. Tatarigami полагает, что Киев должен начать реальную реформу армии, которая позволит создать более современные вооруженные силы. Первым шагом в этом направлении должно стать реформирование военного руководства: из системы управления армии надо убрать генералов, которые поднялись по служебной лестнице в 1990-х и 2000-х годах и практически не имеют боевого опыта, и заменить их на офицеров, знакомых с боевыми реалиями. Необходима новая система ротации высших военачальников, основанная на заслугах, а не на связях или политической лояльности. 

В условиях исчерпания добровольческого ресурса и частичной демобилизации общества восполнить приток живой силы для фронта исключительно мерами принуждения вряд ли удастся. Украинскому командованию, по всей видимости, необходимо, как и в России, наращивать материальные стимулы для привлечения контрактников и поддержки мобилизационных усилий. Также, пишет Tatarigami, служба в пехотных частях на передовой должна сопровождаться предоставлением бо́льших льгот, включая гарантированные сроки демобилизации. Он предлагает фундаментально реформировать военную судебную систему, создав независимый надзорный орган по образцу армии США, который занимался бы расследованием нарушений и рассмотрением жалоб военнослужащих.

Эксперты также предлагают перейти в военном строительстве к таким постоянным структурам подразделений как корпус и дивизия (такую рекомендацию, в частности, высказывает Майкл Кофман). Киеву следует изменить систему обучения и подготовки новобранцев, опираясь на современный опыт стран НАТО, а также на опыт передовых бригад ВСУ, полагают аналитики Crisis Group. Элитные украинские бригады уже имеют собственные учебные центры и даже сегодня продолжают успешно привлекать добровольцев, в том числе для службы на передовой. В то же время государственная система, с одной стороны, полагается преимущественно на меры принуждения, а с другой — отличается крайней неэффективностью.

Так или иначе, кризис фронта и нехватки личного состава в ВСУ не может объясняться сравнительно меньшей численностью украинского населения в сравнении с российским. Речь идет о привлечении с обеих сторон нескольких сот тысяч человек. Это скорее проблема стимулов, эффективной организации и доверия к армии, системе мобилизации и государственным структурам. В то же время этот кризис является сегодня одним из ключевых факторов, ослабляющих позиции Украины на переговорах по вопросу окончания боевых действий.


Читайте также

14.01 Украина Аналитика Легитимный, но неперспективный: Украина вступает в новый политический цикл, в котором будут популярны военные и непопулярны члены команды Зеленского Украинский политический класс ожидает президентские выборы уже в этом году — похоже, они стали одним из пунктов сделки Трампа и Путина по Украине. Опросы общественного мнения показывают, что лидером президентской гонки станет бывший главком ВСУ Валерий Залужный, а его партия, если она будет сформирована, станет лидирующей силой на парламентских выборах. 31.10.24 Украина Аналитика После ралли: украинское общество разочаровано в правительстве и политиках, а попытка принудить Украину к невыгодному миру приведет к краху доверия Зеленскому и политическому кризису, показывают опросы Украинское общество не утратило воли к сопротивлению российской агрессии, но окончательно вышло из состояния «ралли вокруг флага», характерного для ранних этапов войны. В результате его взгляд на ситуацию в стране, на деятельность правительства и на украинских политиков в целом становится все более критичным. 24.09.24 Украина Аналитика Пространство для компромисса и природа бескомпромиссности: почему большинство украинцев по-прежнему выступают против «мирных переговоров» Хотя за последний год доля украинцев, считающих переговоры и территориальные уступки неизбежными, заметно выросла, большинство по-прежнему выступает против: мир без надежных гарантий безопасности со стороны Запада не имеет смысла, так как за ним неизбежно последует новое нападение России, уверены жители Украины.