Европа разных скоростей: реформирование европейских военных и политических институтов необходимо начинать, не дожидаясь согласия всех членов ЕС, считают немецкие эксперты

«Wir erleben eine Zeitenwende», «Мы переживаем переломный момент», — заявил канцлер Германии Олаф Шольц спустя несколько дней после начала полномасштабного вторжения России в Украину. Через год общество немецкого языка признало слово Zeitenwende (дословно — поворот времени) «словом 2022 года». В качестве необходимого ответа на Zeitenwende Шольц призвал к созданию национального фонда обороны в размере €100 млрд, развитию общеевропейской системы противовоздушной обороны, созданию европейского штаба сил быстрого реагирования и совета министров обороны, а также к реформированию европейских институтов таким образом, чтобы ЕС мог больше решений принимать большинством голосов, а не на основе консенсуса. Однако практически все то же самое в качестве актуальной программы можно повторить и сегодня. Шольц не предложил никакой конкретной карты действий. В результате вероятность распада или радикальной трансформации сложившихся западных союзов — ЕС и НАТО — сегодня выше, чем когда-либо с первых лет холодной войны, пишет политолог Йозеф Яннинг в аналитическом комментарии на сайте Немецкого общества внешней политики (DGAP). 

В последующих выступлениях Шольц сдал назад, подчеркнув, что реформирование структур ЕС возможно, только если с этим согласятся все члены сообщества, то есть на основе консенсуса. Однако такого консенсуса не наблюдается. Как мы не раз писали, общеевропейские опросы вполне определенно демонстрируют наличие двух Европ (→ Re: Russia: Единая, но делимая). Одна простирается с северо-востока на юго-запад — от Норвегии до Испании, другая располагается в центре и на юго-востоке — от Австрии до Греции и от Италии до Болгарии. В первой высказанные Шольцем идеи поддерживает не абсолютное, но выраженное большинство. Во второй — более или менее значительное меньшинство. При этом требующие ответа угрозы и вызовы за прошедшее время стали гораздо более осязаемыми и непосредственными. Если два с лишним года назад угроза прямого столкновения России и ЕС выглядела абстрактным стратегическим сценарием, то теперь она представляется высоко вероятной (→ Re: Russia: В ожидании войны). Но и внутри Европы политика бездействия ведет скорее к нарастанию противоречий и поляризации, чем к укреплению единства (→ Re: Russia: Правый крен). 

Европе необходимо четко определить свои потенциальные границы, то есть ареал стран, которые могли и хотели бы стать ее частью, считает Яннинг. Членство должно оставаться открытым и для тех стран, которые в настоящее время не хотят присоединяться (например, для Великобритании или Норвегии). Кроме того, следует ускорить интеграцию западных Балкан, самого важного анклава в нынешнем ЕС, и готовиться к интеграции Украины, Молдовы и Грузии. В то же время, по мнению Яннинга, ЕС необходимо осуществлять более глубокую политическую интеграцию, которая должна включать унифицированную энергетическую политику, единый рынок военной продукции, единый рынок капитала и общую налоговую базу, постепенно уходя от механизма взносов государств-членов. Следует также отказаться от принципа консенсуса — дискуссия об этом интенсивно развивалась в 2022 году, но затем увязла (→ Re: Russia: Единство без консенсуса). А в устав ЕС должен быть заложен принцип приостановления или прекращения членства. 

Яннинг предлагает стратегию «двух скоростей»: участники «ядра Европы», в первую очередь Франция и Германия, нацеленные на интеграцию сил обороны, должны заняться разработкой и созданием единой внешней политики и политики безопасности, единого процесса принятия решений по оборонительному использованию военной силы, единого военного командования и т.д. Такому оборонному союзу будут нужны общий бюджет и общие закупки, что подразумевает и единый рынок военной продукции. В итоге все это потребует заключения нового договора между странами ЕС, фактически оформляющего отдельный союз внутри Евросоюза. Этот же договор может регулировать и другие вопросы углубленной интеграции. А со временем к оборонному договору смогут присоединиться и прочие государства ЕС, что в итоге позволит интегрировать в него оборонный союз.

Однако такой план подразумевает достижение большего уровня согласия между Германией и Францией. В качестве ответа на вторжение России в Украину Париж и Берлин приступили к реформированию своей политики в области безопасности и обороны на национальном уровне, но в результате расхождение между ними только увеличивается, говорится в докладе Немецкого института международных отношений и безопасности (SWP). При том что на декларативном уровне позиции Макрона и Шольца весьма близки, на практическом уровне между странами сохраняется немало противоречий, которые осложняют их взаимодействие. 

Макрон явно приветствовал речь Шольца в бундестаге, в которой тот заявил о Zeitenwende и в целом говорил с позиции стратегического суверенитета Европы. Однако в дальнейшем выяснилось, что обе страны отчасти претендуют на лидерство в формулировании ответа на Zeitenwende и выступают с односторонними инициативами, которые частично противоречат друг другу. Как это, например, случилось с программой реформирования оборонной политики: в немецком варианте упор делается на быстрое наращивание и перевооружение, в том числе за счет закупок вне ЕС, в то время как Париж в своих инициативах, наоборот, делает особый акцент на развертывании и развитии европейских производств, отмечают аналитики SWP. 

Координация буксует даже на организационном уровне. В Париже вопросы обороны и внешней политики находятся в руках президента и его офиса, и инициативность Макрона лишь усилила эту концентрацию. В то время как в Берлине решения по таким вопросам в гораздо большей степени вырабатываются на уровне министерств.

Паралич действия становится следствием паралича лидерства. Берлин и Париж должны найти способ объединения усилий. Для этого должен быть расширен мандат активно действующей франко-германской комиссии по реформированию структур ЕС: она должна также заняться выработкой общей и согласованной платформы двух стран как по основным вопросам европейской структурной реформы, так и по вопросам ее оборонной политики.