Мир в обмен на территории? Пока только треть участников российских опросов готова вернуть Украине оккупированные территории ради окончания войны

Мир в обмен на территории: взгляд из России

Доля респондентов, готовых поддержать решение Путина прекратить прямо на этой неделе войну с Украиной, достигла нового максимума — 80%, из них 53% «определенно поддержат» такое решение, следует из данных сентябрьского опроса «Левада-центра» (как обычно, проводился на последней неделе месяца). В мае 2023 года доля поддерживающих такой сценарий составляла 62%, с сентября 2023-го по октябрь 2024-го — 70%, в феврале 2025-го — 75%, из них «определенно» поддерживали 45%. Против такого решения будут только 13% — год назад было 20%. 

Однако в такой формулировке вопрос был задан лишь половине респондентов; другой предлагалось уточнение: «прекратить военный конфликт с Украиной и вернуть присоединенные территории Украине». Этот сценарий окончания войны поддержали 33%, не поддержали 58%, из них 41% «определенно не поддержал». «Левада-центр» проводит этот опросный эксперимент в шестой раз с мая 2023 года и получает очень устойчивый результат: в среднем поддерживают возвращение Украине оккупированных территорий ради окончания войны 31% респондентов, лишь один раз значение оказалось ниже 30% — в феврале 2025 года. Также устойчива и другая партия (60%) и ее ядро «определенных» противников возврата территорий (42%). Среди самых молодых (18–24 года) готовы вернуть территории больше половины (53%), не готовы — 39%. Но уже в следующей группе (25–39 лет) соотношение ровно обратное. Следует отметить, что формулировка не уточняет, идет ли речь о территориях, захваченных с февраля 2022 года или с 2014-го.

Абсолютное большинство сторонников немедленного мира (80%) состоит из 33%, готовых поступиться для этого оккупированными территориями, и 47% — не готовых. В другом «измерении» опроса группа сторонников мира — это те, кто говорит, что сейчас нужно переходить к мирным переговорам, а не продолжать военные действия (в этой формулировке нет упоминания Путина, речь идет о собственной позиции респондента). Таких в последнем опросе 62%, а с весны 2024 года эта группа в среднем устойчиво набирает 64%, в то время как противоположной позиции придерживаются 30%. Сторонники мирных переговоров при этом делятся почти пополам: 43% из них готовы ради мира вернуть территории, 48% — не готовы. Таким образом, можно выделить четыре основные группы в российском обществе в отношении к войне и сценариям ее окончания, — они представлены в таблице 1.

Таблица 1. Основные группы отношения к войне в российском обществе, сентябрь 2025, % от числа опрошенных

Процент готовых к возврату территорий ради мира выглядит достаточно высоким с учетом крайней политической чувствительности этого вопроса (такой ответ в России может трактоваться как уголовное преступление) и вероятного смещения выборки в пользу лояльных респондентов, которое мы вынуждены учитывать при анализе любых опросных данных в условиях репрессивного климата мнений. Как уже было сказано, пока никакой динамики в соотношении групп, готовых и неготовых к возврату территорий, не наблюдается. Однако нельзя исключить, что в случае роста издержек войны это соотношение начнет меняться (доля нетвердых сторонников возврата территорий — 15%, нетвердых противников — 18%). Но так или иначе, очевидно, что цель захвата новых территорий — остающихся под контролем Киева частей Донецкой, Херсонской и Запорожской областей, — на которой уже третий год подряд сосредоточен Путин, абсолютному большинству россиян не кажется сколько-нибудь значимой.

Однако в то, что Путин отступит от своего идефикса, россияне не верят. Как свидетельствует последний «левадовский» опрос, с февраля вновь существенно, в полтора раза, выросла доля опасающихся объявления общей мобилизации — с 34 до 51%. Это пока меньше, чем в 2023 году (57–59%) и тем более в конце 2022-го (65%). Столь резкий скачок отразил, по всей видимости, и коллапс иллюзий о возможности быстрого окончания войны при помощи Трампа, и осознание не очень благоприятной динамики на линии фронта, и распространяющиеся по стране в связи с этим слухи. При этом доля тех, кто считает повторную мобилизацию необходимой, находится на минимуме — 11%; для сравнения, в августе 2024 года таких было 19%.

Война становится ближе

О том, что оптимизм россиян в отношении перспектив завершения «СВО», как это называется на кремлевском наречии уже почти четыре года, резко снизился, свидетельствуют также данные телефонного опроса проекта ExtremeScan, проведенного в конце августа — начале сентября (любезно предоставлены Re: Russia исследователями). «В марте 2022 года больше половины населения (56%) верили, что „СВО“ завершится очень скоро, до полугода. Этот показатель начал снижаться летом 2022 года и затем держался на уровне 21–23%. Участие Дональда Трампа в мирных инициативах в начале 2025 года привело к росту доли „оптимистов“: с 21 до 43% на пике его активности в феврале. Уже в марте показатель снизился до 29%, а в сентябре, по нашим данным, вернулся к „дотрамповскому“ уровню — 24%», — поясняет директор ExtremeScan Елена Конева.

При этом критического разочарования россиян в Трампе данные опроса не демонстрируют. В марте 43% опрошенных были уверены, что Трамп — на стороне России, в последнем опросе — 32%. Это показывает нам, что официозный информационный мейнстрим не начал еще «мочить» Трампа.

Партия мира в опросе ExtremeScan такая же, как в опросе «Левады»: 66% поддерживают немедленное прекращение военных действий, 17% — не поддерживают, еще 17% уклоняются от определенного ответа. В формулировке вопроса не упомянуто, что «прекращение» состоится по решению Путина, поэтому его следует сопоставлять с распределением в вопросе «Левада-центра» о продолжении войны или переходе к мирным переговорам. 57% согласны со сценарием, в котором граница будет зафиксирована по текущей линии противостояния, 19% — не согласны. При этом 45% опрошенных отвечают, что России в основном удалось достичь целей «СВО», 13% полагают, что скорее не удалось, 15% не знают, какие у «СВО» цели, или затрудняются определить степень их достижения, 27% полагают, что цели «СВО» достигнуты «на тройку» (по пятибалльной шкале). То есть лояльные ответы составляют долю в 45%, не очень лояльные — 40%.

Большая часть респондентов полагает, что «СВО» принесла «больше вреда» (42%), и только 20% — что «больше пользы». Эти показатели согласуются в целом с аналогичными данными опросов «Левада-центра» (см. таблицу 2). Перелом, как видим, произошел в 2024 году: представление о «пользе „СВО“» начало сжиматься, а о «вреде» — расширяться. В опросе ExtremeScan, как обычно, больше доля респондентов, уклоняющихся от ответа, чем у «Левада-центра» (это результат различных стратегий интервьюирования), но доля упоминающих о «пользе „СВО“» минимальна.

Признание «вреда „СВО“», однако, не следует определенно считать проявлением нелояльности. Часть респондентов полагает, что война с Украиной — «необходимое зло». В сентябре 2025-го вред от войны острее воспринимают молодые (18–29 лет, 51%) и те, чье материальное положение ухудшилось (57%). Последний показатель указывает на то, что по мере вползания российской экономики в кризис отношение к итогам войны будет становиться все более негативным.

Таблица 2. Распределение ответов на вопрос, принесла ли «спецоперация» России больше пользы или больше вреда, 2023–2025, % от числа опрошенных

При этом издержки «СВО» приобретают для россиян в последнее время все более осязаемый характер. Сегодня в гораздо меньшей степени, чем раньше, можно говорить о том, что Россия живет так, как будто войны нет. По данным опроса ExtremeScan, 79% заметили периодические отключения мобильного интернета, 42% упоминают среди запомнившихся происшествий в городе или районе «обстрелы, атаки дронов».

А вот проблемы с бензином в среднем по России отметили 5%. Но это данные на начало сентября. Впрочем, как мы писали в нашем обзоре, здесь наблюдается очень сильная региональная дифференциация (→ Re: Russia: Бензиновый хук). В то время как в Москве, на Северо-Западе и Урале проблема практически не ощущается, среди респондентов в Дальневосточном федеральном округе ее упомянули 27%, а в Приволжском и Южном округах — около 20%. И это весьма серьезные показатели месячной давности, которые, на наш взгляд, указывают на более острую ситуацию, нежели показали наши замеры динамики поисковых запросов.