Милитаристы, партия полувойны и партия полумира: социологические данные позволяют выделить основные группы в отношении к войне в российском обществе

Компания Russian Field, которая провела уже 12 волн опросов об отношении россиян к «специальной военной операции», периодически задавала респондентам два вопроса: поддержат ли они Владимира Путина, если он завтра (!) подпишет мирное соглашение и остановит «военную операцию», и поддержат ли они его, если завтра же он объявит о начале нового наступления на Киев? Как видно на графике, значительное и устойчивое большинство (около 70%) респондентов готовы поддержать мирное решение Путина. Не готовых его поддержать, то есть считающих, что цели военной операции еще не достигнуты, было около 30% весной–летом 2022 года, но затем их доля упала до 20%. В то же время и противоположное решение о наступлении на Киев готовы поддержать устойчивые 60% респондентов, а доля не согласных с ним колебалась в диапазоне 23–28%, то есть вблизи отметки 25%. Эти результаты указывают на наличие достаточно большой группы лоялистов, готовых поддержать любое решение Путина.

Поддержите ли вы Владимира Путина, если он завтра подпишет мирное соглашение и остановит «военную операцию» / объявит о начале нового наступления на Киев? 2022–2023, % от числа опрошенных

Как и в предыдущей, 11-й, февральской волне опроса, в 12-й, июньской волне эксперты Russian Field на основе этих ответов разделили респондентов на три группы: сторонников эскалации, противников эскалации и нейтралов. К первой группе они отнесли тех, кто поддержит наступление, но не готов поддержать мирное соглашение. На наш взгляд, их точнее было бы назвать «провоенной партией» (они не только поддерживают эскалацию, но и активно не поддерживают деэскалацию). К противникам эскалации эксперты относят тех, кто поддержит мирное соглашение и заявляет о неподдержке наступления (их точнее было бы назвать «партией мира»). Тех, кто готов поддержать любое решение Путина, эксперты Russian Field назвали нейтралами, хотя их точнее было бы назвать лоялистами.

В сравнении с 11-й, февральской волной доля лоялистов (нейтралов), согласно июньскому опросу, выросла с 33 до 41%, тогда как доля партии войны (сторонников эскалации) сократилась с 27 до 23%, а партии мира — с 34 до 32% (в пределах статистической погрешности).

Милитаристские настроения в большей степени характерны для мужчин: 33% — сторонники партии войны. В феврале было столько же, а вот доля сторонников мира среди них упала с 31 до 26%. Эти перебежчики перешли в лоялисты. Как и в других опросах, мы видим здесь, что поддержка войны как императив маскулинности стала в России определенной социальной нормой. Среди женщин провоенные установки характерны для 15%. Младшие возраста настроены более антивоенно (так, среди когорты 18–29 лет сторонников мира — практически половина, 47%), однако по сравнению с февралем доля партии мира среди них несколько сузилась за счет расширения партии лоялистов. Среди старших возрастов, напротив, милитаристов существенно больше, но по сравнению с февралем их партия также сократилась. 

Уровень доходов оказывает слабое влияние на отношение к войне, хотя среди обеспеченных немного больше сторонников войны до победы: 27% против 21% среди менее обеспеченных. Из других опросов мы знаем, что среди наиболее бедных контингентов антивоенные настроения выражены сильнее. Люди с высшим образованием настроены чуть более антивоенно, в то время как в группе с более низком образованием лоялистов почти половина (46%).

По своим идейным и медийным установкам лоялисты схожи с провоенной партией (сторонниками эскалации). Они считают, что Россия движется в правильном направлении: так думают 86% среди провоенной партии и 89% среди лоялистов против 37% среди сторонников мира. Они оценивают «СВО» как успешную (соответственно 70 и 75% против 29% в партии мира), доверяют официальным данным о ее ходе (60 и 59% против 22%), меньше ощущают усталость от новостей о войне (32 и 31% против 57%), считают, что военная операция укрепила авторитет России (86 и 87% против 36%), и винят Украину в разрушении Каховской ГЭС (58 и 55% против 18%). 

В то же время по вопросам, касающимся стратегического видения продолжения войны, нейтралы занимают промежуточные между партиями войны и мира позиции. 32% из них ощущают для себя личную опасность в связи с войной, тогда как среди сторонников ее ощущает 21%, а среди противников — 51%. Половина лоялистов (48%) выступает за продолжение войны, и чуть меньше (43%) — за переход к мирным переговорам, тогда как среди военной партии соответствующие позиции занимают 91 и 4%, а среди противников войны — 10 и 76%. Перспектива второй волны мобилизации смещает баланс среди лоялистов в пользу мирных переговоров (доля сторонников этого сценария вырастает до 57% против 35% желающих продолжать войну). Однако сценарий новой мобилизации снижает долю желающих продолжать войну на 10 п. п. даже среди сторонников эскалации. 

29% лоялистов отменили бы решение о начале «СВО», если бы можно было вернуться в прошлое; в партии войны таких только 7%, а в партии мира — 64%. 47% лоялистов считают, что в сложившейся ситуации российская армия должна продолжать наступление, а 36% — что достаточно удерживать захваченные позиции. За вывод войск среди них выступает 1%, тогда как в партии мира таких каждый третий, при том что 30% сторонников мира выступают за переговоры на базе удержания захваченных российскими войсками позиций. Среди сторонников войны считают возможным, во всяком случае при угрозе поражения России, применение ядерного оружия 27%, а среди лоялистов — только 17%. При этом лоялисты сфокусированы на телевизоре даже несколько сильнее, чем милитаристы (44% против 38% называют его основным источником информации), которые чуть больше них читают Telegram-каналы.

Таким образом, на основании анализа данных Russian Field можно говорить о трех группах в российском обществе. Радикальная партия войны — это чуть меньше 25% опрошенных. Партия лоялистов (40% опрошенных), которую точнее было бы назвать партией умеренных сторонников войны и которую характеризует более высокая чувствительность к издержкам войны на фоне базовой лояльности официальному дискурсу. И партия мира, к которой относится треть опрошенных и которую также следует назвать партией умеренных противников войны. Более радикальных позиций в отношении войны и российских властей среди них придерживаются примерно 40% (заявляющих, в частности, что Россия движется в неправильном направлении).

Впрочем, следует помнить, что в условиях войны и репрессивного давления выборка может быть смещена в пользу более лояльных контингентов.