Кризис эффективного контракта: почему рассчитанный Кремлем баланс живой силы не стал формулой победы и почему это не удастся исправить в 2026 году

Бонусные качели: как работает система эффективного коммерческого контракта на войну и какова его цена

В октябре в некоторых российских регионах вновь заметно повысились бонусы за подписание контрактов с Минобороны. С конца сентября они значительно выросли в восьми регионах: больше всего — в Воронежской (с 505 тыс. рублей до 2,1 млн), Тюменской (с 1,6 млн до 3 млн) и Томской областях (с 2 млн до 3 млн). Такие волны повышения, впрочем, не новость. С июня по конец июля выплаты выросли в семи регионах из 85: наиболее существенно — в Тульской области (с 800 тыс. до 2,6 млн рублей); в среднем повышение составило примерно 640 тыс. рублей, следует из данных агрегатора информации о бонусах за подписание контракта GOGOV. С конца июля по сентябрь бонус увеличился еще в шести регионах (в среднем прирост составил 516 тыс. рублей). 

Средний по всем российским регионам размер единоразовой региональной выплаты за заключение контракта составлял в июне 1,07 млн рублей, в июле — 1,12 млн, а к концу сентября достиг 1,16 млн. Однако в действительности в гонке подписных бонусов участвуют далеко не все. Из 85 регионов, по которым доступна статистика, в четверти (21) сумма бонусов не превышает рекомендованные Путиным 400 тыс. рублей, в двух она не достигает даже этого размера (в Коми — 300 тыс., в Чечне — 100 тыс.). По медиане бонус за подписание контракта вырос с 800 тыс. рублей в июне до 1 млн к середине сентября. 

Однако, так как подписать контракт можно не только в регионе фактического проживания, индикативно более важными являются цифры регионов-лидеров, где и подписывается львиная доля всех контрактов. Средний размер бонуса по 24 регионам-лидерам с выплатами более 1,5 млн рублей составлял в июне 1 млн 945 тыс., в июле — 2 млн 8 тыс., в сентябре — 2 млн 87 тыс., и на 20 октября — 2 млн 167 тыс. (см. Приложение). Таким образом, средняя выплата по регионам-лидерам растет примерно на 40–50 тыс. рублей в месяц, а в октябре имело место некоторое ускорение роста этого показателя (до 80 тыс. рублей).

По подсчетам «Важных историй», не менее 12 регионов в нынешнем году повышали бонус за подписание контракта в качестве временной акции, по завершении которой выплата возвращалась к прежнему уровню. Например, крупнейшая в настоящий момент региональная выплата в Тюменской области действует только с 7 октября по 30 ноября. Как утверждает военный комиссар региона, за первые два дня действия акции интерес к контракту вырос вдвое. Причем такие «временные акции» могут пролонгироваться. В начале октября Новосибирская область, повышавшая бонус на срок с 1 июля по 30 сентября до 1,6 млн, продлила условия акции на неопределенное время. Во Владимирской области по сей день предлагают заключить контракт с бонусом 2,1 млн рублей, хотя действие временного повышения должно было истечь 30 сентября. Из всего этого можно заключить, что на федеральном уровне существует некий механизм мониторинга притока контрактников, по результатам которого на регионы оказывается давление с целью сохранить его необходимый уровень.

Впрочем, на фоне волны повышения выплат некоторые регионы, наоборот, резко их снизили, причем в трех из них бонус был сокращен до минимально возможного уровня 400 тыс. рублей. Так поступили в республике Марий Эл, которая с февраля находилась среди лидеров рейтинга (с 2,6 млн рублей), в Чувашии (с 2,1 млн) и Татарстане (с 2,7). Как отмечается в сводке Conflict Intelligence Team, одновременное резкое снижение бонусов выглядит согласованным между регионами, которые ранее конкурировали друг с другом за контрактников. В то время как повышение выплат контрактникам губернаторы, как правило, громко анонсируют в своих Тelegram-каналах и местных СМИ, снижение выплат происходит без особого шума. Соответствующую информацию часто можно обнаружить лишь в сканах указов, размещенных на сайтах регионального правительства. Например, правительство Татарстана не опубликовало новость о снижении бонуса и лишь обновило баннеры с рекламой для желающих заключить контракт, пишут Idel.Реалии.

Однако снижение бонусов в нескольких регионах еще нельзя считать указанием на какой-то устойчивый тренд. Подобные эпизоды бывали и раньше. С января по июнь ряд регионов с особенно высокими выплатами заметно снижали размеры бонусов (→ Re: Russia: Из живой силы в мертвую). Выполнив норму по набору за счет экстремально высоких выплат, регионы берут паузу, а их место в рейтинге бонусных лидеров занимают другие (см. Приложение). В списке лидеров по бонусам около 10 регионов присутствуют постоянно, еще около 25 — ротируются, то повышая, то снижая свои бонусы. За счет этого бремя интенсивного набора контрактников распределяется между большим количеством регионов. Поэтому ориентироваться следует, по нашему мнению, именно на динамику среднего показателя регионов-лидеров, который указывает эффективную цену подписного контракта, доступного большинству желающих. На сегодняшний день это примерно 2,2 млн рублей, и за четыре месяца сумма выросла на 11%, а за год, с конца сентября 2024 года, — на 75%.

Бремя эффективного контракта и динамика региональных бюджетов

По словам зампреда Совета безопасности Дмитрия Медведева, за первые девять месяцев года контракт с Минобороны заключили 336 тыс. человек, что составляет в среднем чуть более 37 тыс. в месяц. Экономист Янис Клюге, который следит за динамикой набора по данным региональных бюджетов, в августе оценивал набор в 35 тыс. человек в месяц; ту же цифру называл и замначальника ГУР Украины Вадим Скибицкий (→ Re: Russia: Накануне «решающего прорыва»). 

В усредненном виде ситуация с бонусами за подписание контракта, по всей видимости, выглядит следующим образом. Порядка 20–30 регионов-лидеров (список которых несколько меняется) должны обеспечить за счет особенно высоких выплат ежемесячный приток контрактников на уровне около 35 тыс. человек в месяц, то есть 1–1,5 тыс. человек от региона, что при нынешнем уровне среднего бонуса лидерской группы соответствует сумме 2,2–3,3 млрд рублей. Так, для Татарстана — очень благополучного региона, — с учетом того, что в прошлом году расходы его консолидированного бюджета составили 675 млрд рублей, такие траты (2,7 млрд рублей) — это примерно 4,8% текущих расходов, рассчитанных как одна двенадцатая годовых. Очевидно, что регионы не полностью несут это бремя благодаря различным федеральным трансфертам и программам. Однако бонусы являются заметной статьей расходов, в особенности учитывая тот факт, что этим расходы регионов на «спецоперацию» отнюдь не ограничиваются.

Снижение бонусов в благополучном Татарстане, в частности, непосредственно связано с обострением бюджетных условий в республике, о котором ее власти сигнализировали в сентябре. Главная причина дефицита — снижение поступлений по налогу на прибыль и рост процентных расходов. И это общая ситуация для регионов на фоне резкого замедления экономики, которая будет лишь усугубляться. По подсчетам агентства АКРА, на начало августа расходы неконсолидированных региональных бюджетов (то есть без учета местных бюджетов) выросли на 13% к тому же периоду предыдущего года, то есть росли темпом в полтора раза выше инфляции, а доходы — лишь на 4%, то есть в два раза ниже инфляции, и, значит, сокращались в реальном выражении (из подсчета исключены данные по Москве, искажающие общую картину региональных бюджетов). Это привело к формированию промежуточного дефицита, который является нехарактерным для этого времени года, отмечает агентство (прошлый раз наблюдался только в 2013 году).

По оперативным данным единого портала бюджетной системы на конец сентября, бюджеты регионов имеют совокупный дефицит 724,8 млрд рублей, хотя годом ранее они показывали профицит в 472,1 млрд, писали «Ведомости». Промежуточный дефицит имеют 68 регионов, а годом ранее таких было 45; динамика расходов/доходов остается примерно такой же: расходы выросли на 15%, доходы — на 6%. Таким образом, проблема (разрыв доходов и расходов) носит системный характер, хотя и имеет пока ограниченный масштаб. Регионы располагают на сегодняшний день запасом ликвидности, однако уже начали искать способы повышения доходов, в частности за счет отмены региональных налоговых льгот. На фоне обострения проблем федерального бюджета в следующем году регионам придется искать способы ограничения расходов, и контрактные выплаты станут весьма и весьма ощутимым бременем. При этом текущий тренд указывает, что поддержание эффективности контракта требует постоянного роста его стоимости темпом примерно 30–75% в год.

Если считать значение октябрьского эффективного контракта 2,2 млн рублей как среднее для второй половины года, предполагая, что за оставшееся время до его конца сумма еще вырастет, то поддержание темпа набора на уровне 35 тыс. человек в месяц обойдется бюджетам всех уровней во втором полугодии примерно в 460 млрд рублей. По нашим подсчетам, в июле этого года общие затраты на «живую силу» в условиях интенсивных боевых действий составляют около 4 трлн рублей, или 2% ВВП в год. Рост бонусов увеличивает эту сумму лишь примерно на 60 млрд рублей, однако в разрезе региональных финансов эти суммы внесут заметный вклад в ожидаемый кризис на фоне нарастающих проблем экономики и дефицита федерального бюджета.

Дроны и пушечное мясо: почему баланс живой силы не стал формулой победы

Однако главным признаком надвигающегося кризиса или, во всяком случае, исчерпания той модели эффективного коммерческого контракта, которая сложилась еще к концу 2023 года и в течение двух лет позволяла Кремлю вести интенсивное наступление, практически не считаясь с высокими потерями на поле боя, являются крайне ограниченные успехи наступления российской армии.

По всем расчетам, трудности с мобилизацией в Украине и исчерпание ее человеческих ресурсов при устойчивом пополнении живой силы с российской стороны на уровне около 35 тыс. человек в месяц должно было привести к качественному перелому на линии фронта. По сведениям некоторых источников, мобилизация дала в 2024 году украинской армии не более 200 тыс. человек, в результате чего численное превосходство российских войск является как минимум двукратным, а укомплектованность многих украинских подразделений не превышает 30%. На накопленное численное преимущество, вне всякого сомнения, надеялся Владимир Путин, отвергавший любые и достаточно выгодные компромиссы со стороны Дональда Трампа. Однако перелома не произошло.

По собственным подсчетам журнала The Economist, в 2025 году прирост потерь российской армии составил 60% (53–252 тыс. погибших) к первым годам войны. Но по данным Министерства обороны Британии, уровень российских потерь в 2025-м, незначительно снизившись, остается примерно на уровне прошлого года. По этим данным в сентябре среднесуточные потери России составили 950 человек, что чуть больше, чем в августе (931), но меньше, чем годом ранее (1271). Впрочем, в октябре уровень потерь российской армии снова начал расти и превысил 1 тыс. в день в период с 2 по 12 октября. При этом потери украинской армии в несколько раз меньше. Эта ситуация не позволяет российской стороне нарастить достаточное преимущество в наступлении. Иными словами, это означает, что дроновая оборона (так называемая стена дронов), с помощью которой Украине удается компенсировать текущее численное преимущество на российской стороне, успешно балансирует разницу в масштабах привлечения живой силы.

Отсюда следует, что для того, чтобы при прочих равных обеспечить успех нового наступления в 2026 году, Кремль должен значимо увеличить ежемесячный набор контрактников, хотя бы до 45 тыс. в месяц (при условии, что эффективность дроновой обороны украинской армии не будет значимо расти). А это в свою очередь потребует резкого наращивания бонусов за подписание контракта — в 2–2,5 раза. Что выглядит не слишком реалистично в текущей бюджетной ситуации.

Судя по слухам, которые бродят в России, и некоторым движениям российской военно-политической машины, в Кремле обдумывают альтернативы эффективному коммерческому контракту. Одной из них мог бы быть новый одноразовый тур мобилизации, чтобы рекрутировать одномоментно около 200 тыс. человек. Однако политически такой вариант представляется властям крайне нежелательным, в особенности на фоне надвигающегося экономического кризиса.

Кроме того, правительство в октябре поддержало предложение Минобороны, которое разрешает использовать резервистов в мирное время «при возникновении вооруженных конфликтов, при проведении контртеррористических операций, а также при использовании вооруженных сил за пределами РФ». Законопроект коснется тех, кто заключил с Минобороны контракт о пребывании в созданном в 2015 году мобилизационном резерве БАРС (Боевой армейский резерв страны). По словам главы комитета Госдумы по обороне Андрея Картаполова, эта инициатива позволит привлекать резервистов для участия в вооруженных операциях «за пределами России, например в Сумской или Харьковской областях». Однако этот план обсуждается с 2022 года и с самого начала выглядел достаточно логичным. Тот факт, что он не был введен в действие, заставляет сомневаться, что это можно сделать сейчас. Скорее всего, значительная часть этого резерва уже была задействована под видом «добровольцев» или контрактников (источники «Новой газеты Европа» в начале 2023 года утверждали, что на основе БАРС сформировано 20–30 добровольческих батальонов).

Наконец, еще один потенциальный ресурс — начавшаяся с 1 октября осенняя призывная кампания, в рамках которой власти намерены призвать 135 тыс. человек в возрасте от 18 до 30 лет. Главная новация — расширение срока призыва до 30-летнего возраста — открывает перед Кремлем определенные возможности. Наиболее политически чувствительным шагом является отправка на войну совсем молодых людей, а снятие ограничений на отправку более старших возрастов выглядит возможной мерой. При этом с 1 января призыв в армию станет круглогодичным: соответствующие поправки во втором чтении приняла Госдума, — а уклониться от него стало гораздо сложнее после запуска электронной системы учета. Преимущество последнего сценария заключается в том, что он может быть «растянут» на весь год. В то же время основным контингентом, попадающим в зону риска, становятся те, кто в свое время получал отсрочку от прохождения службы в связи с учебой.

Так или иначе, неудача российского наступления 2025 года и ухудшающаяся на всех уровнях бюджетная ситуация ясно обозначили пределы возможностей эффективного коммерческого контракта, обеспечивавшего пополнение путинской армии «пушечным мясом» в течение двух лет.

Приложение. Регионы-лидеры по размеру подписных бонусов, июнь–октябрь 2025, млн рублей