Из всех стран Европейского союза Германия в момент начала войны в Украине была одной из наиболее зависимых от России в экономическом отношении, поэтому для нее проблема преодоления этой зависимости стоит особенно остро, говорится в докладе экспертов Центра исследования демократии (Center for the Study of Democracy, CSD), подготовленном при участии немецкого Фонда Фридриха Науманна, близкого к Свободной демократической партии Германии.
Германия стала первой страной Запада, начавшей налаживать стратегическое экономическое сотрудничество с коммунистическим СССР, еще в конце 1960-х годов заключив с ним сделку «газ в обмен на трубы». С тех пор, по сути, российско-немецкие торговые отношения представляли собой обмен энергоресурсов на продукцию тяжелой промышленности, электротехническое оборудование, лекарственные средства и другие товары с высокой добавленной стоимостью. Россия была для Германии основным поставщиком энергоресурсов и обеспечивала от 35% до 40% общего объема импорта нефти, газа и угля. Предполагалось, что стратегическое экономическое сотрудничество имеет политические последствия — влияет на курс страны, ее вовлечение в европейский торговый и политический контекст.
Крупнейшие немецкие компании активно способствовали углублению российско-германского сотрудничества в области энергетики, пишут авторы доклада. Ключевую роль в усилении позиции «Газпрома» они отводят компании Wintershall Dea, 33% акций которой до сих пор принадлежат LetterOne Михаила Фридмана. Wintershall еще до слияния с Dea много сотрудничала с «Газпромом», принимала активное участие в развитии «Северных потоков». Как и в случае с газом, Россия смогла интегрироваться в немецкую нефтяную инфраструктуру. В разные годы нефтяные активы приобретала государственная «Роснефть», в итоге ставшая третьим по величине игроком на рынке нефтепереработки.
Другие ключевые сектора промышленности — химическая, строительная и пищевая — в своем развитии полагались на то, что сотрудничество двух стран в энергетической сфере не прервется и цены на электроэнергию будут стабильно относительно низкими. Например, химический гигант BASF в 2021 году потребил 48 ТВт⋅ч природного газа, что сопоставимо с общим потреблением, например, Болгарии. Учитывая такую зависимость от топлива, которое долгие годы поступало из России, неудивительно, что исполнительный директор BASF Мартин Брудермюллер предупреждал о «разрушении всей немецкой экономики» в случае прекращения поставок из России, заключают авторы доклада.
Даже аннексия Крыма не заставила немецкие власти пересмотреть эту модель. Экспорт немецких товаров в Россию снизился, но не драматически, а экспорт российских энергоресурсов в Германию только вырос. Доля российского газа в общем объеме немецкого импорта этого вида топлива в 2010-х поднялась с 34% до 49%. Импорт нефти из России несколько снизился (с 2014 по 2021 год — на 7%), однако Германия все равно осталась ее крупнейшим покупателем в ЕС. Аннексия полуострова и устроенная в восточной Украине война не стали для немецкого политического класса поводом для пересмотра сложившейся модели. Уже в этот момент можно было заметить, что политика «изменения через торговлю» может работать и в обратную сторону.
Параллельно немецкие компании, включая, например, Siemens, Bayer, Henkel, BMW, Mercedes-Benz, Volkswagen и Unipro, глубоко интегрировались в российский рынок. Всего, по данным Российско-германской внешнеторговой палаты, на которые ссылаются авторы доклада, к началу войны в Украине в России работали 4,5 тыс. немецких предприятий с 200 тыс. сотрудников. Их общий годовой оборот в последнее десятилетие составлял 50–60 млрд евро. После начала войны лишь 25% крупнейших немецких компаний с бизнесом в России заявили, что уйдут из страны, и всего несколько процентов в реальности это сделали, подсчитали авторы на основе данных проекта Leave Russia.
В числе ушедших такие гиганты, как Aldi, Deutsche Bank, Lufthansa и Mercedes-Benz. Но среди оставшихся есть не менее крупные: Volkswagen Group, Metro, BMW, Wintershall Dea, Bosch, Bayer, Havi, Knauf, die Claas Gruppe, BSH, Liebherr и SAP. Некоторые, впрочем, почти свернули деятельность, а производитель софта для управления предприятиями SAP объявил о прекращении поддержки российских клиентов уже после публикации доклада. Перечисленные 12 компаний входят в число 100 крупнейших в России по объему выручки. При этом у некоторых доля российских доходов в общем объеме составляет даже не единицы, а десятки процентов.
Такая высокая зависимость от одного рынка заставляет немецкие компании активно выступать за смягчение позиции Берлина в вопросе санкций, говорят авторы доклада. В числе компаний, которые не стали радикально сворачивать деятельность в России, они называют, например, Metro, Knauf и die Claas Gruppe. Первые две объясняют свою позицию ответственностью перед тысячами сотрудников: у Metro их в России 15 тыс., у Knauf — 4 тыс. die Class Gruppe комментариев не давала. При этом Metro, отмечают авторы, продолжает вместе со Сбербанком развивать сеть «Фасоль», несмотря на то что госбанк находится под самыми жесткими санкциями США и ЕС. Производителя стройматериалов Knauf немецкие СМИ обвиняли не только в продолжении работы многочисленных филиалов, но и в том, что компания выделяла фирменные микроавтобусы для отправки своих мобилизованных сотрудников в военкоматы. Крупнейший немецкий производитель сельскохозяйственной техники die Claas Gruppe не стал закрывать завод под Краснодаром.
В то же время за пределами энергетической сферы роль связанных с Россией компаний в экономике Германии значительной никогда не была. В 2019 году на них пришлось менее 2% оборота всего иностранного бизнеса, работающего в Германии. Причем львиную долю сгенерировали несколько десятков крупнейших. Авторы доклада называют эту цифру «ничтожной». После того, как Германии ввела государственный контроль в немецких активах «Роснефти» и «Газпрома» и применила санкции к российским финансовым организациям, «российское присутствие потеряло стратегическое значение». Риски создает лишь возможность использования оставшихся компаний для обхода санкций против России.
В то же время ориентированные на российский рынок немецкие компании также от него не отказываются. Экспорт немецких товаров в Россию по итогам первого года войны радикально снизился во всех категориях, кроме медицинских товаров, на которые санкции не распространяются. При этом часть выпавшего объема — в том числе полупроводники, взрывчатые вещества и другая продукция двойного назначения — продолжила поступать в Россию через третьи страны, отмечают авторы доклада. Поставки товаров двойного назначения из Германии в Турцию, а также страны Южного Кавказа и Центральной Азии в течение 2022 года в среднем росли на 170% в месяц по сравнению с предыдущим годом. Пик был отмечен в декабре, когда доля подсанкционных товаров в общем объеме немецкого экспорта в эти страны составила 36%.
Авторы доклада пишут, что многие немецкие компании обходят санкции вполне осознанно, пользуясь тем, что санкционные меры, по выражению авторов, до сих пор лишены «правового каркаса». Европейские компании обязаны требовать от контрагентов, что продукция, которую им поставляют, не окажется в России, но не несут ответственности за то, как дела будут обстоять в реальности. Авторы настаивают на необходимости совершенствовать меры контроля за соблюдением санкций, но признают, что полностью перекрыть поставки в Россию не удастся.
В заключение авторы доклада предлагают признать, что политика «Изменение через торговлю» (Wandel durch Handel), которой Германия с 1970-х следовала во взаимодействии с СССР (а после его распада — с Россией) и другими недемократическими режимами, себя исчерпала. И теперь Германии необходимо не заморозить, а разорвать связи с Россией, чтобы не позволить ей использовать их в будущем. (Подробно о том, как Германия прощается с Ostpolitik, читайте в статье директора российских программ Фонда им. Эберта, члена СДПГ Алекса Юсупова.) К этому можно добавить, однако, что эта политика вовсе не всегда и не во всем была ошибочной. Долгое время она оказывала положительное влияние на европейскую интеграцию России. Вопрос того, в какой момент и по какой причине принцип «изменение через торговлю» начал работать в обратном направлении, требует отдельного осмысления. И ответ на него будет особенно актуален в момент, когда и если вектор российско-европейских отношений развернется в обратную сторону, открыв новое окно возможностей для интеграции.
У Re: Russia есть Telegram-канал. Подпишитесь, чтобы не пропустить новые материалы!