Отрицательное обаяние: Китай укрепляет свои позиции мировой сверхдержавы благодаря репутационному кризису США

Встречное движение

Дональд Трамп уверяет своих избирателей, что США вступили в пору нового величия и что Америка теперь вновь пользуется уважением во всем мире. Под этим он подразумевает, как правило, нарочитую лесть в собственный адрес, которую охотно практикуют главы других государств в общении с ним, чтобы добиться собственных целей и снизить разрушительный потенциал его непредсказуемости. Международные опросы свидетельствуют, напротив, что отношение к США ухудшается, причем особенно заметно — в тех странах и социальных стратах, в которых Америка раньше имела высокий кредит доверия и рассматривалась как союзник. Это ухудшение непосредственно связано с личностью Трампа и его внешнеполитическим новаторством (→ Re: Russia: Репутационный нокдаун). В то же время, как мы и предполагали в предыдущем обзоре, основным бенефициаром этих изменений в восприятии Америки оказывается Китай — главный стратегический соперник США. Новый опрос, проведенный Pew Research Center (PRC) в 25 странах, позволяет увидеть, где, как и почему позиции Китая укрепляются в разных частях мира за счет ослабления позиций США. 

Медианный показатель благоприятного отношения к Китаю по всем 25 странам в 2025 году составил 36%, в то время как неблагоприятного — 54%. Год назад соотношение составляло 31 к 61%; таким образом, «негативный рейтинг» Китая (разница положительных и отрицательных оценок) сократился с 30 до 18 пунктов. Наиболее скептический и даже враждебный взгляд на Поднебесную характерен для развитых стран (стран ОЭСР), а среди них — прежде всего для тех, где в Китае видят непосредственную угрозу (Япония, Южная Корея, США, Австралия, где неблагоприятное мнение о Китае имеют 76–86% опрошенных). В следующей группе — прочие развитые и в особенности европейские страны, среди которых в первую очередь не благоприятствуют Китаю Швеция, Германия, Нидерланды и Канада (63–79%). К следующей группе европейских стран, в которую входят, в частности, Франция, Италия, Испания и Великобритания, с умеренно негативным взглядом на Китай (52–59%), примыкают также Турция и Израиль. Среди европейских стран позитивный взгляд на Китай (более 50% опрошенных имеют благоприятное представление о нем) характерен только для Греции и Венгрии. Позитивный образ Китая превалирует также в Индонезии, ряде африканских (Кения, Нигер) и латиноамериканских (Мексика, Бразилия) стран.

Однако за последний год в 21 стране из 25 отношение к Китаю улучшилось (в трех не изменилось, а в Южной Корее ухудшилось). Причем позитивный сдвиг наблюдается преимущественно именно в развитых странах: в 13 из них улучшение составило от 7 до 13 процентных пунктов. Интересно, что по всем странам, за исключением Венгрии, молодежь склонна воспринимать КНР более положительно, чем старшие поколения. Наиболее заметен этот возрастной гэп в Польше (56% положительных оценок среди 18–34-летних против 28% среди людей 50+), Великобритании (56% против 28%), Канаде (50% против 23%), Испании (53% против 31%) и Нидерландах (45% против 24%). 

В страновом разрезе отношение к Си Цзиньпину в целом повторяет отношение к Китаю, но медианные значения рейтинга доверия ему ниже, чем у страны, на 10 п. п. (65% не доверяют, 25% доверяют). За год отношение к китайскому лидеру также улучшилось, но в более скромном диапазоне 6–10 п. п. и в меньшем числе стран. Наибольший прирост наблюдается в Канаде, Турции (+10 п. п.), Мексике (+9 п. п.), Великобритании, Германии и Бразилии (+ 8 п. п.). 

В отношении к Соединенным Штатам и Дональду Трампу наблюдается обратная тенденция. Медианное доверие Трампу в 24 странах составило всего 34%. Доверие к Трампу в 2025 году было на 13 п. п. ниже, чем к Джо Байдену в 2024-м. Доля респондентов, заявивших о положительном отношении к США, за два года снизилась в 15 странах, причем в 10 из них — сразу на 15–32 п. п. В итоге, только 49% респондентов заявили о положительном отношении к США этим летом, столько же — об отрицательном, хотя в опросе 2023 года это соотношение составляло 59 к 31%. Таким образом, Соединенные Штаты успешно обнулили свой позитивный рейтинг, в то время как Китай сократил свой негативный.

Частичный реверс экономического лидерства

Пожалуй, наиболее тревожным и примечательным выглядит имиджевый успех Китая в экономической сфере. Сегодня в среднем 41% респондентов в 25 странах придерживаются мнения, что Китай уже является ведущей экономической державой в мире. Отдают это звание Соединенным Штатам 39%. Еще в 2023 году ситуация была противоположной: Китай считали главной экономической державой 33%, а США — 41%. Таким образом, за последние два года произошел тектонический сдвиг в восприятии экономических перспектив двух стран и мировой экономической «табели о рангах». 

В некоторых странах перемена выглядит особенно разительной. Например, в Индонезии в 2023 году соотношение тех, кто ставит на первое место в списке экономических игроков США, и тех, кто называет в качестве такового Китай, составляло 35 к 16%, а в 2025-м — 23 к 46%. Аналогичное соотношение в Греции в 2023 году было 37 к 48%, а в 2025-м — уже 25 к 63%. В Германии, Испании, Мексике, Аргентине и ЮАР доля отдающих приоритет китайской экономике выросла на 8–12 п. п. Как мы отмечали раньше, в Европе убеждение, что Китай уже стал главной экономической державой, распространено на удивление широко. В семи основных европейских странах (в том числе Германии, Франции, Италии, Испании) в этом убеждены 49–63% респондентов. И наоборот, в азиатских странах (Япония, Южная Корея, Индия) так думают только 8–13% респондентов, в Израиле и Турции — 22–25%.

Сами США относятся к группе стран, где респонденты делятся по этому вопросу более-менее поровну либо сторонники той или иной точки зрения имеют не слишком большой перевес (в эту группу входят также Великобритания, Швеция, Бразилия, Южная Африка). 38% американцев отдают первенство Китаю — против 48% верящих в собственную экономику. Единственной страной, где за последние два года США не только не утратили позиций, а, напротив, укрепили их, является Канада: сегодня канадцы на 10 п. п. чаще, чем в 2023 году, называют главной экономической державой США, оценки Китая за два года снизились там на 9 п. п.

В то же время — несколько парадоксально — большинство респондентов по-прежнему считают экономические связи с США более важными для своей страны, чем связи с Китаем. В том числе и те европейские страны, которые полагают, что Китай уже обогнал США в соревновании за место главной экономической сверхдержавы. Даже в Венгрии, власти которой сделали китайские инвестиции своим приоритетом вопреки политике ЕС, 50% считают наиболее важными экономические отношения с США и лишь 16% — с Китаем. Два фактора, впрочем, вполне объясняют этот кажущийся парадокс. Первый: США — это самый премиальный рынок для экспорта (именно поэтому Трамп и может угрожать всему миру своими тарифами), второй связан с трансфером технологий. Исключениями — странами, в которых либо большинство респондентов считают связи с Китаем приоритетными, либо доли сторонников одной и другой точек зрения почти равны, — являются лишь Индонезия, Австралия, Кения, Южная Африка и Мексика. Последняя — непосредственный сосед США — особенно примечательна в этом списке (44% считают приоритетом связи с США, 45% — с Китаем).

В то же время доля тех, кто считает экономические связи с Китаем приоритетными, увеличилась более чем в половине стран, где этот вопрос задавался ранее. По большей части эти изменения могут быть связаны с низким уровнем доверия как к тарифной политике Трампа, так и к его способности справляться с глобальными экономическими проблемами (в другом опросе PRC только 32% респондентов выразили уверенность в этом). В большинстве стран опроса респонденты, которые меньше доверяют экономическим компетенциям Трампа, чаще отдают предпочтение тесным экономическим связям с Китаем, отмечают аналитики PRC. Любопытно также, что в большинстве стран люди левых политических взглядов более склонны приоритезировать экономические отношения с Китаем, в то время как правых — с США. И это, наоборот, связано с тем, что правые больше доверяют Трампу и верят в него и его экономические способности.

Таким образом, если раньше Соединенные Штаты выглядели одновременно и как самая сильная экономика, и как самый желанный экономический партнер, то теперь они утратили лидерство по первому показателю, но пока еще сохранили по второму.

Опасные связи и утраченные преимущества

Значительная доля респондентов в странах со средним уровнем дохода (Аргентина, Бразилия, Индия, Индонезия, Кения, Мексика, Нигерия, ЮАР и Турция) сфокусированы на проблемах, которые несет с собой сотрудничество с Китаем. Например, 50% из них считают большой проблемой долговую зависимость своей страны от Китая, а 35% — его возрастающую военную мощь. Задолженность перед США считают очень серьезной проблемой еще больше респондентов (59%), а американскую военную силу как серьезную проблему рассматривает 43%. 

В то время как Запад озабочен потенциальными угрозами, которые несут с собой китайские инвестиции, в странах глобального Юга, риски, связанные с американскими инвестициями, наоборот, выглядят более высокими, чем связанные с китайскими. Так, в Турции 48% опрошенных считают вмешательство США в политику страны очень серьезной проблемой, тогда как только 18% говорят то же самое о вмешательстве Китая. В Мексике оценки по этому параметру распределились в соотношении 44 к 17%, а в Аргентине — 38 к 26%. Единственной страной, где вмешательство США во внутренние дела волнует граждан меньше, чем вмешательство КНР, является Индия — сосед и региональный соперник Китая (20 к 35%).

Показательно, что ни в одной из девяти стран со средним доходом, выбранных для опроса, респонденты не назвали Китай в качестве главной угрозы своей стране, в то время как США в качестве таковой лидируют в Мексике (68% против 5% у КНР), Индонезии (40% против 19%), ЮАР (35% против 13%), Бразилии (29% против 15%) и Аргентине (24% против 13%). Главной угрозой в Турции называют Израиль (43%), однако на втором месте также находятся США (30%), в то время как Китая опасаются там всего 2%. Особняком опять же стоит Индия, в которой главной угрозой считается Пакистан (41%), Китай занимает вторую строчку (33%), а угрозу со стороны США видят только 2%. 

Среди всех 25 стран опроса в качестве главной угрозы Китай находится на на первом месте всего в трех странах — Австралии (52%), Японии (53%) и США (42%). В то время как США в этом качестве лидирует в семи странах (Мексика, Канада, Индонезия, ЮАР, Бразилия, Аргентина, Испания), а Россия — в восьми (Нидерланды, Великобритания, Франция, Германия, Италия, Швеция, Венгрия, Польша). В целом же, в восприятии США как угрозы или союзника можно выделить четыре группы стран. В первую входят десять стран, жители которых считают Америку преимущественно союзником. Это Израиль, Южная Корея, Япония, Великобритания, Польша, Италия, Австралия, Индия, Нигерия и Венгрия. Во второй Америку практически в равной степени считают как союзником, так и угрозой (Канада, Аргентина, Бразилия, Кения и Мексика). В ЮАР, Индонезии и Испании, напротив, доминирует представление о США как об угрозе. Четвертую группу составляют страны, где США не воспринимают ни как главного союзника, ни как главную угрозу, — сюда входят в первую очередь страны ЕС (Германия, Франция, Швеция, Греция, Нидерланды) и Турция. 

В итоге, данные большого опроса PRC позволяют сделать вывод, что продолжающееся укрепление Китая в качестве второй сверхдержавы и рост его влияния в мире в значительной мере связаны с девальвацией тех преимуществ, которыми в глазах мирового общественного мнения ранее располагали США. Страх гегемонии Китая и тех сопутствующих угроз, которые несет сотрудничество с ним, сохраняется, однако ощущение угроз, исходящих от США, растет и, в результате, нивелирует те достоинства, которые ранее ассоциировались с США, уравнивая позиции обеих сверхдержав. Причем, это происходит не только в странах глобального Юга, но и в развитых странах, в особенности — среди молодых поколений их жителей.

Наиболее тревожным для Америки, как уже было сказано, выглядит ослабление представлений о ее экономическом могуществе. Ответом на это становится — в исполнении администрации Трампа — все большее предпочтение инструментов «жесткой силы» при ограничении или отказе от инструментария «мягкой силы». Но именно эта трансформация лишает США былого «морального преимущества» в глазах мирового общественного мнения. Сохраняющееся в большинстве стран предпочтение экономических связей именно с США остается, на первый взгляд, важным ресурсом американского влияния. Однако парадокс здесь состоит в том, что тарифная политика Трампа, призванная укрепить американскую экономику, ведет к тому, что привлекательность США как премиального рынка будет снижаться (тарифы призваны именно понизить маржинальность экспорта в США), подрывая, таким образом, и это конкурентное преимущество.