Нефтью единой: в первой половине 2024 года нефть компенсировала снижение доходов от российского ненефтяного экспорта, но во второй этот успех повторить не удастся

Картина маслом

Способность России одновременно продолжать широкомасштабные военные действия в Украине и поддерживать внутреннюю социальную и экономическую стабильность непосредственно зависит от доходов, которые она получает от экспорта. В 2022 году из-за роста цен, вызванного паникой на мировых рынках, российские экспортные доходы оказались аномально высокими: $592,5 млрд. Из них на нефть и газ пришлось $392 млрд. В 2023 году общие поступления сократились на 28,3%, до $425,1 млрд. На таком уровне в среднем они находились в течение десяти предвоенных лет. Что происходит с экспортными доходами России в 2024 году и какие тренды влияют на их динамику? 

По итогам семи месяцев 2024 года экспорт в целом остался на прошлогоднем уровне (рост на символические 0,75% г/г), следует из данных Федеральной таможенной службы (ФТС), которые приводят государственные СМИ. При этом, поскольку объемы импорта в 2024 году сократились из-за проблем с международными расчетами (→ Re: Russia: Борьба за импорт) — с $166 до $153 млрд в стоимостном выражении по итогам семи месяцев, — положительное сальдо внешней торговли увеличилось на 20% по сравнению с тем же периодом 2023 года, составив $87,9 млрд. 

Российский экспорт, 2022–2024, млн долларов США

Из трех главных товарных групп российского экспорта плюс к прошлому году (на 3,6%) показала самая крупная — минеральные продукты, две следующие — металлы и сельхозпродукция — в минусе (на 3,8 и 4,6% соответственно). Но вес первой группы, на которую приходится 63% всего экспорта, уравновесил это снижение.

Структура российского экспорта, январь–июль 2024 года, млрд долларов США

Негативное влияние на динамику экспорта большинства товаров оказывают усиление санкций, проблемы с получением платежей от контрагентов, логистические трудности, а также неблагоприятная конъюнктура на отдельных рынках, пишут аналитики Центробанка в докладе «Региональная экономика». 

Много маленьких минусов и один средний плюс

Общий объем экспорта минеральных продуктов (помимо нефти, газа и нефтепродуктов к ним также относятся уголь и руда) в январе–июле составил $150,5 млрд. ФТС не публикует данные по поставкам отдельных товаров (как и почти никакие другие данные), но аналитики ЦБ отмечают, что динамику всей категории вытягивает рост нефтяных экспортных доходов. Здесь могут сказываться высокий уровень цен, незначительный размер санкционного дисконта на токсичную российскую нефть, а также неполное исполнение Россией ограничений в рамках квот ОПЕК+. 

В то же время экспорт угля сокращается из-за неблагоприятной ценовой конъюнктуры на мировом рынке и нехватки логистической инфраструктуры, отмечают аналитики ЦБ. Экспорт угля в Китай с начала года, по данным Bloomberg, упал более чем на 20% г/г из-за того, что Пекин ввел пошлины для защиты собственных производителей. При этом в целом Китай, напротив, нарастил импорт угля за счет поставок из Австралии и Индонезии. Это стало очередной иллюстрацией одностороннего характера зависимости России от старшего партнера. Индия и Южная Корея не увеличивают закупки из России, потому что дорогая логистика в сочетании с санкциями делает российский уголь неконкурентоспособным, рассказывают трейдеры, опрошенные S&P Global. 

Поставки за рубеж металлов и металлических изделий, на долю которых приходится 13% общего стоимостного объема российского экспорта, в первом полугодии снизились на 5,2%. Главная причина — санкции. В декабре прошлого года ЕС запретил импорт из России чугуна, ферросплавов, железа, медной и алюминиевой проволоки, фольги, некоторых типов труб. В апреле этого года США и Великобритания ввели ограничения против российского алюминия, из-за чего его перестали принимать Лондонская биржа металлов (до введения санкций ее запасы были обеспечены алюминием из России примерно на 90%) и Чикагская товарная биржа. В результате уральские предприятия полностью прекратили поставки в «недружественные» страны, отмечают авторы доклада «Региональная экономика». 

Экспорт продукции АПК (ее доля в общем объеме экспорта — 10%) в первом полугодии снизился на 5,3% г/г. Основной причиной стало снижение мировых цен на зерно и масло из-за обильных урожаев в ключевых регионах. Значение субиндекса Bloomberg Commodity для зерновых и масличных культур находится на четырехлетнем минимуме. Из-за переизбытка зерна на мировом рынке ряд важных для России торговых партнеров ввели временные запреты на ввоз зерна или повысили пошлины. В частности, летом импорт пшеницы приостановила Турция — второй крупнейший покупатель после Египта. До этого ввоз пшеницы из России запретил Казахстан. В то же время аналитики ЦБ отмечают быстрое увеличение экспорта свинины (Китай в конце прошлого года снял запрет на импорт мяса из России, который действовал с 2008 года), но это лишь несколько миллионов долларов в месяц. 

Сокращение еще в трех относительно крупных категориях российского экспорта объясняется разными факторами. Экспорт химической продукции (–3,8% по итогам шести месяцев) сократился из-за снижения мировых цен на удобрения в результате удешевления сырья. Кроме того, на некоторые виды продукции — в частности, на полимеры — вырос спрос на внутреннем рынке. Экспорт машин, оборудования и транспортных средств — главная позиция несырьевого технологичного экспорта — сократился самым существенным образом, на 10,7% к уровню первого полугодия 2023-го, главным образом из-за роста транзакционных и логистических издержек. Некоторые предприятия смогли заместить экспортные поставки продажами на российском рынке. 

Платежи, локомотивы, Китай

При этом предприятия химической промышленности и производители машин и оборудования чаще представителей других отраслей жалуются на трудности с приемом платежей, отмечают авторы доклада «Региональная экономика». В целом, по данным июльского мониторинга ЦБ, который цитируется в докладе, проблемы возникают у 25% экспортеров. Экспорт древесины и целлюлозно-бумажных изделий (–5,9% г/г) также столкнулся с логистическими сложностями. Кроме того, аналитики ЦБ обращают внимание на снижение спроса на российскую древесину в Азии — из-за кризиса в секторе недвижимости одной из крупных стран, под которой они, очевидно, имеют в виду Китай. 

Слабость российского экспорта находит отражение в динамике грузовых железнодорожных перевозок. В январе–августе погрузка сократилась на 3,7%, грузооборот (с учетом пробега вагонов в порожнем состоянии) — на 5,6%, следует из данных РЖД. По итогам года объемы грузовых перевозок, скорее всего, окажутся самыми низкими со времен кризиса 2008–2009 годов, предсказывает Telegram-канал MMI. Учитывая, что Россия продолжает переориентировать поставки с запада на восток, грузооборот должен был сократиться не так значительно, как погрузка. Если в первой половине 2023 года доля Европы в российском экспорте составляла 23%, то в первой половине 2024-го — всего 15%. Доля Азии возросла с 69 до 85%. Основной фактор снижения грузооборота — сокращение среднего расстояния перевозок. Возможно, дело в том, что из-за проблем с железнодорожной инфраструктурой логисты используют больше коротких маршрутов. 

Авторы канала MMI одной из причин слабой динамики грузовых железнодорожных перевозок называют дефицит локомотивов. Номинально локомотивов для перевозки грузов хватает (всего их около 20 тыс.), однако частые поломки и сложности с ремонтом, вызванные санкциями, еще в прошлом году привели к дефициту подвижного состава, писали «Ведомости» со ссылкой на неназванного сотрудника РЖД. К концу 2023 году коэффициент технической готовности парка опустился до 93% (нормальное значение — 95%), в 2024-м — еще ниже, рассказал «Ведомостям» глава консалтинговой компании Infoline Михаил Бурмистров. Из-за дефицита подвижного состава складские мощности портов и терминалов почти полностью загружены, отмечают авторы доклада «Региональная экономика». Ситуация, вероятно, будет ухудшаться. Госкомпания оценивает свою потребность в новых локомотивах до 2035 года почти в 10 тыс. единиц. Поскольку такой объем «выходит за возможности производителей», дефицит локомотивов в конце этого периода, по прогнозу РЖД, составит 1,5 тыс. единиц. 

Поставки России ее крупнейшему партнеру, Китаю (его доля в российском экспорте превышает 30%), также не растут. По данным Главного таможенного управления КНР, в первой половине 2024 года импорт из России составил $64,7 млрд, во второй половине 2023-го — $65,7 млрд, в первые шесть месяцев 2023 года — $61,8 млрд. В августе российский экспорт вырос к июлю сразу на 17,7%, до $11,42 млрд. Но точно такой сезонный подскок наблюдался и в августе 2023-го. Как и до начала войны, львиная доля российская экспорта приходится на углеводороды. Объем поставок металлов и металлических изделий (вторая по значимости категория) в первом полугодии снизился до $3,8 млрд после $5 млрд во второй половине 2023 года, но оказался чуть выше первой половины прошлого года ($3,2 млрд). По всей видимости, потенциал роста экспорта в Китай в обозримой перспективе исчерпан.

Нефтяной ключ к войне

Таким образом, российский ненефтяной экспорт несколько проседает почти во всех категориях, а это значит, что «доходная» нагрузка нефти растет. Именно этот фактор определит ситуацию на конец этого года и в следующем году. Между тем цены на нефть снижаются. На этой неделе, после выхода доклада ОПЕК+, в котором организация понизила прогноз увеличения спроса в следующем году, цена барреля Brent опустилась ниже $70 — впервые с декабря 2021 года. С поправкой на инфляцию, эта цена соответствует значениям 20-летней давности. Возможно, мы наблюдаем смену тренда. Так, аналитики Morgan Stanley указывают, что рынок сейчас ведет себя как в 2007–2008 и 2020 годах, то есть как в периоды, предшествовавшие большим кризисам: запасы топлива растут, маржа нефтепереработки снижается, спреды между краткосрочными и долгосрочными контрактами сокращаются. На основе этих наблюдений банк понизил свой прогноз цены барреля Brent на четвертый квартал с $78 до $75. Есть, впрочем, и менее пессимистичные оценки. Так, американское Управление энергетической информации США (EIA) ждет, что в последние месяцы года баррель Brent будет стоить немного дороже $80. 

Чтобы по итогам всего 2024 года российские экспортные доходы остались на уровне прежнего, нефть в оставшиеся месяцы должна была бы стоить как в сентябре–декабре 2023-го, то есть даже дороже $85 за баррель Brent. Но учитывая, что прочие экспортные доходы в этом году ниже, цена должна быть ближе к $90, что выглядит малореальным. При этом на доходах России от экспорта нефти в ближайшие месяцы начнет сказываться то, что в октябре и ноябре ей предстоит сократить поставки, чтобы выполнить условия сделки ОПЕК+. Так что по итогам нынешнего года российские нефтяные доходы с высокой вероятностью окажутся ниже уровня предыдущего.

В следующем году роста цен на большинство товаров российского экспорта не ожидается — они и так находятся на относительно высоком уровне по сравнению с допандемийным периодом. Например, аналитики Всемирного банка прогнозируют, что в 2025 году цены на различные виды металлов могут отклоняться от уровней конца 2024-го не более чем на 5%: некоторые будут дорожать, другие — дешеветь. Цены на продукцию АПК еще немного снизятся. Существенно могут измениться лишь цены на уголь — в сторону понижения. Из-за роста предложения на фоне слабой экономической динамики в Китае уголь, по прогнозу аналитиков банка, может подешеветь более чем на 10%. В результате значимость нефтяных доходов возрастает еще больше. 

В то же время свежий макроэкономический прогноз Минэкономразвития, на основе которого будет сформирован бюджет на 2025 год, не учитывает возможную смену тренда на нефтяном рынке. Прогноз цены барреля Brent в 2025 году повышен с $75 до $81,7. Наряду с повышением оценки роста экономики в этом году и прогноза на следующий (→ Re: Russia: Стагфляция с подогревом), это позволит Минфину подверстать под более высокие предполагаемые доходы экономики более высокие расходы. Что, в свою очередь, приведет к более высокому уровню инфляции, чем надеется ЦБ. То есть экономическая политика в 2025 году будет, скорее всего, как и в этом, подчинена принципу «тяни — толкай», где регулятор пытается пригасить искусственный рост экономики, а правительство — его поддержать. Но настоящим вызовом для российских экономических властей будет лишь сценарий, в котором страны ОПЕК+ откажутся от сдерживания производства ради того, чтобы вернуть себе утраченные позиции в объемах продаж нефти.