Путинский передел: деприватизация как «национальный проект» перформатирования элиты и подготовки транзита власти

Деприватизация большая и малая

Начавшаяся в России кампания деприватизации и передела активов — самая обсуждаемая тема в российских бизнес-кругах и самая важная политическая новость сегодняшней России. 

Совместное дата-расследование «Новой газеты Европа» и «Трансперенси Интернешнл — Россия» позволяет наконец вполне охватить масштабы и контуры этого процесса. За два года войны в российские суды поступило 40 требований Генпрокуратуры о национализации более чем 180 частных компаний, активы которых в сумме оцениваются в 1 трлн рублей, подсчитали дата-расследователи. В 2010-х годах таких судебных исков в России почти не было, в 2020–2021-м Генпрокуратура подала шесть исков, еще шесть — в 2022-м, но они не были частью нынешней кампании. Массовая деприватизация началась в 2023 году и сейчас переживает уже вторую волну. С февраля по август 2023-го было подано 20 подобных исков. После выступления Путина на Восточном экономическом форуме, где ему пришлось отвечать на обеспокоенные вопросы бизнесменов о деприватизации, наступила небольшая пауза. Однако с конца октября 2023-го процесс возобновился еще более высокими темпами. 

Самое распространенное основание «большой деприватизации» — нарушения, допущенные при приватизации предприятий в 1990-х. Срок давности по таким делам составляет всего три года. Однако Генпрокуратура теперь отсчитывает их не с даты приватизации, а с момента, когда потерпевшая сторона (государство) заявила о нарушении своих прав. Эта искажающая закон фантазия и позволила возродить «дубину деприватизации» как инструмент передела активов.

Впрочем, юристы, опрошенные «Медузой», говорят, что случаев изъятия частных компаний в пользу государства за последние годы может быть существенно больше, «несколько десятков», так как отнимать активы можно и через принудительное банкротство. Отследить подобные случаи сложно из-за большого числа таких дел. В 2023 году внешнее наблюдение было введено в 7532 компаниях — это почти в полтора раза выше показателя 2022-го, подсчитал «Коммерсантъ». Таким образом, возможно, у кампании деприватизации есть невидимая и более масштабная часть, которая касается менее значимых активов. 

Деприватизация — «военная» и антиофшорная

Кампания «большой деприватизации» имеет несколько внутренних пружин. Первая непосредственно связана с «нуждами военного времени». Чаще всего в 2022–2023 годах прокуроры «приходили» за предприятиями ВПК, машиностроения и металлургии (10 исков). Впрочем, еще 7 исков касались предприятий пищевой и рыбной промышленности и еще 12 — портов и недвижимости, подсчитали «Новая» и «Трансперенси».

Последний громкий случай «оборонной национализации» — изъятие трех заводов Челябинского электрометаллургического комбината (ЧЭМК) у бывшего участника списка Forbes Юрия Антипова. ЧЭМК — крупнейший производитель ферросплавов с долей рынка около 80%. Он поставляет их металлургическим предприятиям, которые обеспечивают сталью оборонные заводы. Процесс национализации занял «по-военному» три недели: 5 февраля Генпрокуратура подала иск — 26-го арбитражный суд его удовлетворил. Дело рассматривалось в закрытом режиме. По данным «Коммерсанта», Генпрокуратура посчитала проведенную в 1990-х приватизацию ЧЭМК незаконной, потому что она не получила специального одобрения федерального правительства. К тому же в 2023 году, считает ведомство, предприятия «попали под контроль резидентов недружественных государств», в том числе канадско-швейцарской RFA International (трейдера ЧЭМК), что «нанесло ущерб национальным интересам, обороне и безопасности страны». Сам Антипов, по данным СМИ, задержан по делу о мошенничестве. 

И это вторая пружина деприватизации — объявление нынешних российских собственников «иностранными инвесторами». Иностранным инвесторам разрешено покупать доли в компаниях, которые имеют «стратегическое значение для обеспечения обороны и безопасности страны», только с согласия правительственной комиссии. В то же время законодательством предусмотрено исключение для иностранных структур россиян, если они являются налоговыми резидентами страны. «Медуза» насчитала шесть кейсов, в которых Генпрокуратура и ФАС инициировали национализацию предприятий на том основании, что их владельцы теряли резидентство спустя годы после заключения сделок. В апреле 2023 года закон дополнительно ужесточили. Теперь иностранным инвестором могут объявить и россиянина, имеющего ВНЖ или другой документ, позволяющий постоянно проживать в другой стране. Таким образом, пересмотренным оказался механизм офшоризации, который работал в российском бизнесе на протяжении последних десятилетий.

За пределами России проживают владельцы примерно половины охваченных процессом деприватизации компаний. Поэтому обладателей двойного гражданства, владельцев офшорных компаний и просто живущих за границей российских бизнесменов глава «Трансперенси Интернешнл — Россия» Илья Шуманов считает «основной группой риска». Ассоциированный исследователь Центра Дэвиса в Гарвардском университете Андрей Яковлев в разговоре с «Новой газетой Европа» считает изъятия компаний у проживающих за рубежом владельцев «сигналом остальным, что надо возвращаться».

Для таких бизнесменов, особенно если они попали под международные санкции, происходящее действительно может стать весомым аргументом в пользу возвращения. Среди тех, кто уже решил вернуться, самыми заметными являются основатели «Альфа-Групп» Михаил Фридман и Герман Хан. Оба до этого долгие годы жили в Великобритании. Попав под международные санкции (вместе с партнерами Петром Авеном и Алексеем Кузьмичевым), они безуспешно пытались добиться их отмены. Западные активы бизнесменов заморожены, но при этом они продолжают контролировать зарегистрированные в Европе, но работающие в России Альфа-банк, «Альфастрахование» и X5 Group. Недавно правительство включило эти компании в реестр экономически значимых организаций. Участники этого реестра имеют право принудительно перевести доли своих иностранных акционеров в российскую юрисдикцию. Фридман и Хан, таким образом, должны будут «очистить» свои активы от прежних юридических обязательств, а также выступить своего рода «приманкой» для менее крупных акул офшорного российского бизнеса.

Для таких власти готовят своего рода внутреннюю имитацию управляющих офшоров и трастов. В реестр экономически значимых организаций могут попасть только очень крупные компании, стоимость активов которых превышает 150 млрд рублей. Для возврата менее крупных бизнесов — с оценкой стоимости от 100 млн рублей — Минэкономразвития подготовило законопроект об упрощенном создании так называемых личных фондов — специальных НКО, не имеющих членства, которые могут заниматься в том числе предпринимательской деятельностью и создавать компании. При этом после смерти учредителя фонда имущество наследуется не по нормам наследственного права (как в случае с наследственными фондами), а по правилам, которые были утверждены самим учредителем. 

Все это немного напоминает сталинскую кампанию по возвращению известных соотечественников, покинувших Россию во время Гражданской войны. Это сравнение тем более уместно, что, по нашему мнению, кампания деприватизации на сегодняшний день обретает гораздо более масштабную перспективу, нежели те задачи и пружины, которые были ее двигателем в 2023 году. 

Путинский передел, клептофашизм и транзит власти 

Кампания деприватизации может стать инструментом гораздо более кардинального переформатирования элит, чем это может показаться на первый взгляд. Впервые Путин заговорил об этом еще в сентябре, когда, отвечая на вопрос о начавшейся «деприватизации», он, отвергнув сам термин, тут же заметил: «Конечно, во многих случаях востребовано появление нового класса, молодого класса бизнесменов, это тоже правда». И наконец, та же самая мысль была сформулирована уже в виде программного тезиса его предвыборного послания 28 февраля 2024 года: «Подлинная, настоящая элита — это все, кто служит России, труженики и воины», а не те, «кто в предыдущие годы набил карманы за счет всяких процессов в экономике 90-х годов». Как программный этот путинский тезис был немедленно подхвачен и развит в пропагандистской статье РИА «Новости» «Россия дождалась смены элит». 

Запущенная войной с Украиной масштабная социальная трансформация в России, вероятно, не только не закончена, но, напротив, пока еще набирает обороты и в полную силу развернется после президентских выборов. Убийство Алексея Навального ровно за месяц до начала официального голосования стало знаком окончательной решимости «покончить с наследием прошлого», когда Путин вынужден был терпеть оппозицию и поддерживающие ее сегменты общества. Вторым подготовительным и поистине эпохальным шагом стала фактическая отмена негласного моратория на «пересмотр итогов приватизации».

Эти итоги никогда не были для Путина «священной коровой», однако после дела ЮКОСа де-факто поддерживался порядок, при котором «старый бизнес» в обмен на неподдержку Ходорковского в момент его конфликта с Путиным, отказ от политических амбиций и деятельную лояльность мог оставаться частью путинской политико-экономической системы и в целом был защищен от прямого посягательства на свои активы со стороны новой путинской, преимущественно силовой элиты. Во многих случаях передел происходил в интересах строительства новой олигархии, но не носил системного характера. 

В результате значительная часть российской элиты поддерживала заданный еще первым поколением российских олигархов модус двойственной идентичности, имея, помимо российских активов и недвижимости, запасные аэродромы, в том числе и в виде бизнес-проектов, вложений и видов на жительство на Западе. Многие российские бизнесмены сохраняли эту двойственную идентичность и после начала войны, продолжая управлять своими российскими активами из-за границы. Отмена моратория на «пересмотр приватизации» означает, что Путин не просто намерен положить этому конец, но собирается переформатировать российскую элиту. 

Начинающийся масштабный передел собственности, о неизбежности которого мы уже предупреждали ранее, призван покончить с поколением ранних российских олигархов и их культурой двойственной идентичности. Как и во времена сталинских чисток, эта кампания призвана также открыть карьерные шлюзы и сформировать базу поддержки «нового режима», к строительству которого Путин обратился в 2020 году в процессе переписывания конституции. Таким образом, сама кампания деприватизации и передела собственности должна стать инструментом постпутинского транзита, создав новую элиту — элиту «военного передела», которая в свою очередь будет заинтересована в сохранении путинского идейного наследия после Путина. Передел при этом вовсе не должен быть тотальным, но его начало, безусловно, означает пересмотр «правил лояльности»: те собственники, которые будут пытаться сохранить активы, должны будут теперь не сторониться политики, как требовал пакт 2003 года, проявляя деятельную лояльность в основном непублично, но открыто и убежденно присягать на верность новому «клептофашизму», выросшему на ниве оправдания начатой Путиным войны. Большой передел, ворота которого были открыты в 2023 году и который стал программным тезисом путинского предвыборного послания, призван создать новую антизападническую элиту «клептофашизма», которая переживет Путина.