Российская экономика вошла в 2023 год в гораздо лучшей форме, чем ожидалось, констатируют авторы очередного обзора «О чем говорят тренды», который выпускает департамент исследований и прогнозирования Центробанка. По их мнению, у этого есть четыре причины.
Во-первых, меры, которые в начале войны ввел сам ЦБ, «сохранили устойчивость финансовой системы» и, в результате, способствовали быстрому возобновлению кредитной активности. Когда ключевая ставка была фактически запретительной, отмечают авторы обзора, бизнес поддержали «различные адресные программы льготного кредитования».
Во-вторых, рост цен на ключевые товары российского экспорта увеличил доходы нефтегазовых компаний, несмотря на сокращение физических объемов поставок. Влияние новых санкций против российской нефти и нефтепродуктов аналитики ЦБ называют «ограниченным», однако предупреждают, что фактическое снижение цен «негативно сказывается на прибыли компаний и объемах ее перераспределения в экономике через налоговый, дивидендный и другие каналы».
В-третьих, предприятия, использующие импортные комплектующие и материалы, смогли довольно быстро адаптироваться к санкциям и даже частично заместить выпадающий импорт. В обзоре приводятся данные опроса Института экономической политики им. Е.Т. Гайдара, указывающие, что доля предприятий, не нуждающихся в импортных комплектующих и материалах, увеличилась с 9% в июне до 16% к концу года. Остальных поддержала легализация параллельного импорта. В относительном выражении его доля составила 10% от общего объема импорта товаров и услуг, однако этого оказалось достаточно, чтобы обеспечить поставки критически важной продукции, без которой производства могли бы встать, отмечают авторы обзора.
Наконец, в-четвертых, «потери частного и внешнего спроса частично компенсировали вливания государственных денег» — стимулирующая роль бюджета возросла в конце года.
Позитивную экономическую динамику в ноябре–декабре 2022 года во многом обеспечили экспортный и государственный спрос, пишут авторы. Хорошие результаты аграрного сектора транслировались в рост пищевой промышленности (отметим, что на фоне сжатия или стагнации спроса такой рост может быть связан исключительно с импортозамещением). В дальнейшем экономику могло бы поддержать восстановление спроса. Вместе с тем снижение прибыли предприятий в конце года и «сохраняющаяся геополитическая напряженность» подавляют инвестиционную активность частного сектора.
Предварительные данные четвертого квартала указывают, что выпуск окончательно стабилизировался, то есть, как и писала Re: Russia, текущий кризис имеет L-образную форму. В отраслевом разрезе эту динамику обеспечивает разнонаправленные тенденции в секторах: добывающая промышленность и розничный товарооборот находятся в негативном тренде, в то время как обработка в целом выглядит якорем стабилизации, что вновь заставляет задуматься о месте, которое занимает в этом новом балансе оборонная отрасль. «В динамике производства промежуточных и инвестиционных отраслей все более значимую роль начинают играть ограничения, вызванные сложностями с обслуживанием импортного оборудования и нехваткой персонала», — предупреждают эксперты ЦБ.
Говоря о дальнейших перспективах структурной трансформации экономики (этот термин возник в первом «военном» выпуске обзора «О чем говорят тренды», который вышел в апреле) авторы обзора предсказывают дальнейший рост производства в обрабатывающей промышленности — при стагнации или снижении в других отраслях. Они называют три фактора: обусловленные санкциями технологические ограничения, слабый внешний спрос и нехватку рабочей силы на фоне рекордно низкой безработицы.