Подпишитесь на Re: Russia в Telegram, чтобы не пропускать новые материалы!
Подпишитесь на Re: Russia 
в Telegram!

Лево-правый «антиколониализм»: почему Индия не поддерживает западные санкции


Одним из факторов низкой эффективности западных санкций в отношении России является позиция развивающихся стран и, прежде всего, азиатских экономических гигантов — Китая и Индии. Но если от Китая, лидера авторитарного мира, никто и не ожидал сочувствия санкционной политике Запада, то Индия, считавшаяся демократической страной и основным региональным соперником Китая, потенциально могла стать участником санкционной коалиции. Однако этому препятствуют не только давние связи Индии с СССР и Россией, но и правонационалистический тренд в индийской политике, считают эксперты Гаагского центра стратегических исследований. Индийского премьера Нарендра Моди, который олицетворяет этот тренд, и Владимира Путина сближает внешнеполитическая платформа «реакционного интернационализма». В итоге соперничество Китая и Индии оказывается здесь менее значимым фактором, чем расхождения новой «националистической» Индии с Западом.

В условиях, когда западные страны постоянно наращивают санкционное давление на Кремль, именно Китай и Индия выступают главными покупателями российских сырьевых товаров на фоне ограничения их потребления в Европе и частично восполняют для России выпадающий импорт. Но если Китай с самого начала выступал в роли пассивного союзника Москвы и, видимо, был предупрежден Путиным о предстоящем вторжении, то Индия воспринимается всеми как крупнейшая демократия Азии, и от ее позиции в отношении западной коалиции можно было ожидать большей лояльности.

Фундаментальные факторы, определяющие отношения индийского правительства к России, хорошо известны и складывались давно, указывают авторы доклада «Индия и российское вторжение в Украину», опубликованного Гаагским центром стратегических исследований. В  1960-х годах, когда Индией руководил Джавахарлал Неру, СССР и Индию объединяла левая антиколониальная повестка. Советский Союз признавал суверенитет Индии над Кашмиром и предоставлял стране экономическую и военную помощь, что среди прочего стало одной из причин ухудшения советско-китайских отношений. СССР поддерживал индийские ядерные испытания, а после его распада Россия, сохранившая позицию крупнейшего поставщика вооружений в Индию, выступала за включение страны в Совет Безопасности ООН и в Группу ядерных поставщиков (NSG). Таким образом, индийско-советское и индийско-российское партнерство является важным и институциализированным элементом современной индийской государственности и глобального позиционирования Индии. 

Тесные связи между Индией и Россией в военной сфере сохраняются до сегодняшнего дня. В 2014 году Путин заявлял, что это партнерство будет развиваться через систему совместных предприятий, а незадолго до этого Россия и Индия вместе разработали систему крылатых ракет BrahMos. По разным оценкам, на долю России приходится от 60 до 85% всего военного оборудования Индии, утверждают авторы доклада. Столь высокая интегрированность России в оборонно-промышленный комплекс Индии не может быть преодолена в короткие сроки.

Однако это далеко не все. Если в советские времена Индию сближала с СССР левоантиколониальная повестка, то теперь — ровно наоборот. В индийской политике последнего десятилетия доминирует правая Индийская народная партия, а антиколониальная идеология Дели опирается теперь на правонационалистическую риторику. Авторы доклада указывают на сходство взглядов индийского премьера Нарендра Моди с внешнеполитической риторикой Владимира Путина и определяют их общий идейный базис как «реакционный интернационализм». Реакционный интернационализм отвергает либеральные ценности, отдавая предпочтение мироустройству, основанному на национальных различиях и мультиполярности. (Главный лозунг Индийской народной партии на выборах 2014 года, которые принесли ей победу, гласил: «Национализм — наше вдохновение. Развитие и хорошее управление — наша цель».)

В 2015 году Барак Обама заявил, что США могут стать ближайшим партнером Индии. Однако за этим заявлением не было ни серьезной программы, ни достаточных политических оснований. Отношения двух стран, напротив, осложнялись — по мере того как вопросы демократии и соблюдения прав человека в Индии становились все более острыми. С  2021 года Freedom House перестал относить Индию к категории «свободных» стран и классифицирует ее как «частично свободную»; в том же году в отчете V-Dem Institute при Гётеборгском университете Индия была отнесена к группе «электоральных автократий» вместе с такими странами, как Иран, Турция, Венгрия и Россия. 

Помимо этого, критическое отношение Дели к западным санкциям определяется тем, что в прошлом, из-за ядерных испытаний, международное сообщество накладывало санкции на саму Индию, а премьеру Моди еще недавно, после унесшего жизни 2 тыс. человек погрома в Гуджарате, был запрещен въезд в ЕС, США и Великобританию. Индийская элита симпатизирует России, считая ее «жертвой расширения НАТО», а индийские военные даже проводили акции в поддержку вторжения России в Украину и с призывами «вернуть» Индии ее собственные «исторические территории». 

Парадоксальным образом, ни гораздо более демократический характер политического строя в Индии, ни ее соперничество с Китаем не могут перевесить дистанцию, которая отделяет Индию от Запада, и националистические настроения внутри страны, в то время как арсенал средств давления Запада на Индию выглядит очень ограниченным.