Во время визита в Киев 4 ноября (накануне американских выборов) советник президента США по национальной безопасности Джейк Салливан, по данным Politico, настойчиво просил Зеленского не отвергать публично возможность переговоров с Москвой. И уже 8 ноября Зеленский в своем видеообращении назвал пять условий для возобновления мирных переговоров с Россией, но не упомянул шестой, звучавший ранее пункт о том, что он не будет вести переговоры с Владимиром Путиным. И хотя американская сторона затем специально подчеркнула, что речь идет лишь о жесте со стороны Киева, тема переговоров была подхвачена с разных сторон.
На некоторые сдвиги в ситуации намекает и новый раунд контактов высокопоставленных российских и американских чиновников: сначала американские газеты сообщили о контактах Джейка Салливана с помощником президента Путина Юрием Ушаковым и секретарем Совета безопасности Николаем Патрушевым, а вчера в Стамбуле прошли консультации между директором ЦРУ Уильямом Бернсом и директором СВР Сергеем Нарышкиным. И хотя американская сторона настаивает, что эта встреча никак не связана с обсуждением будущего Украины и окончания войны, внезапное возобновление столь интенсивных контактов между Москвой и Вашингтоном заставляет в этом усомниться.
Давление в сторону переговоров исходит с разных сторон. В США в конце октября группа из тридцати депутатов-демократов обратилась в Белый дом с призывом к прямому миротворческому диалогу с Россией. После 24 февраля Украина получила от США порядка $66 млрд, и Вашингтон не может не волновать, какие траты еще предстоят американскому бюджету и насколько лояльны к этим тратам будут избиратели — на фоне нарастающих проблем в экономике США и возможной мировой рецессии (Re: Russia подробно писала об этом в связи с успехами республиканцев на промежуточных выборах в Конгресс).
Достаточно эффективными следует признать и словесные «ядерные интервенции» президента Путина. Последние опросы общественного мнения в США фиксируют высокий уровень солидарности американских граждан с Украиной, но в то же время большинство американцев (58%) опасаются возрастающей угрозы ядерной войны, а 65% считают, что поставки Украине оружия большой дальности, способного поражать цели на территории России, приведут к новому витку военного конфликта. И американская администрация вынуждена считаться с этой озабоченностью избирателей, несмотря на то что если Украине не будет предоставлено более эффективное оружие, ее военные действия быстро зайдут в тупик.
Давление в пользу переговоров исходит и от многих развивающихся стран, страдающих от экономических последствий санкционной эскалации. Южная Африка при голосовании в Генассамблее ООН в сентябре воздержалась от осуждения аннексии четырех украинских областей, заявив, что вместо принятия этой резолюции мир должен сосредоточиться на содействии в прекращении огня и поиске варианта политического урегулирования. Новый президент Бразилии Лула да Силва заявил, что Зеленский несет такую же ответственность за войну, как и Путин. А премьер-министр Индии Нарендра Моди предложил Зеленскому помощь в проведении мирных переговоров (но получил отказ).
Наконец, в европейском общественном мнении в вопросе поддержки Украины к имевшимся всегда трещинам прибавляются новые. Традиционные трещины проходят между «богатым» Севером Европы и ее «бедным» Югом, общественное мнение которого гораздо более скептично в отношении необходимости безоговорочной поддержки Украины и широких санкций против России. Так, согласно октябрьским опросам, 48% респондентов в Греции считают, что санкции должны быть смягчены или сняты; в Италии так думают 43% опрошенных. Однако исследование, проведенное в октябре независимым берлинским институтом GeMAS, фиксирует вероятные сдвиги в отношении к конфликту и в Германии: 40% опрошенных немцев заявили, что согласны с утверждением, что НАТО долго провоцировало Россию, из-за чего ей пришлось вторгнуться в Украину; на востоке Германии доля разделяющих это мнение достигает 59%.
Главные тезисы сторонников переговоров между Россией и Украиной состоят в том, что потраченные на военную помощь Киеву десятки миллиардов долларов способствуют не прекращению огня, а дальнейшей эскалации конфликта. В свою очередь, санкции в отношении России не подрывают власть Владимира Путина и его возможности вести войну, но приносят множество проблем остальному миру. Прагматические аргументы военных состоят в том, что после освобождения Херсона и проведенной Кремлем «частичной мобилизации» продвижение украинской армии, скорее всего, начнет буксовать, если она не получит вооружений нового класса. Собственные ресурсы Украины достаточно истощены, а потому переговоры на пике деоккупации дают ей хорошую возможность зафиксировать свои военные успехи. Именно в таком духе, насколько можно понять по изложению New York Times, непублично высказался председатель Объединенного комитета начальников штабов США Марк Милли.
Однако аргументы противников мирных переговоров не менее весомы. Возможная пауза будет использована президентом Путиным для перегруппировки войск, укрепления линии фронта, обучения мобилизованных и наращивания производства пусть и устаревших вооружений. Присоединив к России территории, не контролируемые российскими войсками, Путин создал повод, который он может использовать для начала новой войны. В то же время возобновление переговоров может привести к потере тактической и стратегической инициативы на поля боя, которую имеет Киев на текущий момент. А сам факт заключения соглашения о прекращении огня заморозит фактический контроль Кремля над захваченными территориями и тем самым явно укажет на безнаказанность вторжения, а значит, повысит вероятность его повторения. К которому к тому же Россия будет лучше готова.
Владимиру Зеленскому не следует соглашаться на «ненастоящие» переговоры, пишет Сабина Фишер из Германского института проблем безопасности (SWP). А они будут «ненастоящими», потому что не будут исходить из изменения внешнеполитического курса Москвы и ее позиции в отношении Украины — это возможно лишь в случае политических трансформаций внутри России, но такие трансформации в ближайшее время маловероятны. Поэтому западным странам необходимо работать над изменением реального баланса сил на поле боя за счет новых поставок вооружения Украине, считает Фишер, что и создаст в конце концов окно возможностей для «настоящих» переговоров о прекращении огня. Иными словами, лишь дальнейшие успехи Киева в боевых действиях позволят изменить реальный баланс сил и в результате принудят Кремль к реальному изменению своей позиции и началу реальных переговоров. Только это может служить гарантией, что принятые на них соглашения будут соблюдаться, а не станут тактической паузой перед новой эскалацией.